Как называется специально допущенная ошибка

Исправление специально допущенных ошибок как необходимое орфографическое упражнение, условия успешности его применения

Что такое орфография, думается, объяснять не надо. А что такое какография?

Эти термины противоположны по значению. Если оПфоу в переводе с греческого — правильный, то какоо — плохой, дурной. Как эти слова и стоящие за ними явления (правописание и неверное написание) связаны с формированием умения осознанно контролировать правильность письма? Попробуем разобраться.

Хорошо известно, что навык грамотного письма не вырабатывается сразу. На долгом пути его формирования у детей неизбежно появление ошибок.

Ученые давно задумались над вопросом: можно ли ошибку сделать полезной при обучении грамотному письму и если можно, то как этого добиться?

Практика обучения, исследования методистов дают положительный ответ на первую часть вопроса: возможность применения «отрицательного материала» (выражение Л.В. Щербы) и его положительное влияние на становление орфографического навыка сегодня доказаны.

Однако в методической науке имеют место разночтения относительно условий, которые необходимо соблюдать, чтобы неверное написание, предъявленное ученикам с той или иной целью, не навредило формирующемуся орфографическому навыку.

Прием, который предполагает нахождение и исправление учеником ошибок, довольно широко представлен на страницах ряда современных пособий и учебников русского языка, но представлен в различных методических вариантах. Специфика каждого из них обусловлена представлениями авторов о роли какографии в формировании орфографической грамотности, их отношением к использованию ошибочных записей в качестве дидактического материала.

          Так, в «Справочном пособии» О.В. Узоровой, Е.А. Нефедовой задания типа «исправь ошибки» используются активно. Приведем пример из пособия для 3-го класса:

Па дула зема холодом. Са рвала листя с лисов и дубрав и раз ми-тала их подорогам. Стали Птицы стайками Са бираться. Са брались па кречяли и пали тел и за высокие Горы за синие маря в теплые страны.

Пока воздержимся от комментариев относительно методической грамотности подачи «отрицательного материала», ограничимся констатацией фактов: в данном тексте 33 слова, на которые приходится 27 ошибок, в основном связанных с правописанием безударных гласных, написанием приставок и предлогов, а также употреблением разделительного мягкого знака. И хотя они расположены равномерно (имеются практически в каждом слове), восприятие текста крайне затруднено из-за того, что облик ряда слов изменен до неузнаваемости. Кроме того, в тексте отсутствует часть знаков препинания, что также усложняет задачу пишущего.

Рекомендации же ряда методистов (И.В. Борисенко, М.П. Целиковой и др.) можно охарактеризовать как осторожные. Для заданий на нахождение и исправление ошибок предлагается привлекать омофоны, то есть слова, которые совпадают по звучанию, но расходятся в написании и, естественно, в значении.

Чтобы дети могли выявить ошибки, рекомендуется включать слова в такие предложения, где их различные лексические значения проявятся отчетливо: Мать примеряла драчунов. Покупаемую обувь нужно примирять. Дети, спишите в кино. Дети, спешите это предложение и т.п. Если слова каждой пары изъять из контекста, они предстанут перед детьми в «неиспорченном» виде.

Таким образом, запечатление в памяти учеников искаженного орфографического облика слов исключается. Цель использования такого рода заданий, считают методисты, — способствовать становлению орфографической зоркости.

Однако роль какографических (в другой терминологии — корректурных) упражнений в обучении грамотному письму значительно шире. «Во-первых, он помогает выработать у учащихся коммуникативный мотив, определяющий правописание как инструмент речевой деятельности: писать надо так, чтобы тебя понимали окружающие. Во-вторых, позволяет убедить учащихся в необходимости изучения правил: без соблюдения правил нельзя верно оформить свои мысли в письменной речи. В-третьих, дает возможность в совместной деятельности с учащимися разработать состав и последовательность операций действия самоконтроля, направленного на предупреждение нарушений норм правописания…».

Не менее, а, скорее, более важным представляется вопрос о том, какие условия необходимо соблюдать, чтобы в полной мере реализовать обучающий потенциал заданий, направленных на нахождение и исправление специально предъявленных ошибок, и не нарушить при этом принципа «не навреди». Такие условия выявлены и сформулированы Т.В. Корешковой. Будучи ограничены рамками статьи, назовем самые важные:

  1.  Выполнение корректурных упражнений должно явиться составной частью общей системы работы по формированию у младших школьников осознанных орфографических действий. Их место — перед знакомством с правилами письма для мотивации их изучения и преимущественно после прочного усвоения этих правил для обучения самоконтролю.
  2.  Корректурные упражнения должны выполняться в системе: а) начинаться с исправления графических ошибок и распространяться на орфографические; б) начинаться с коллективной работы и переноситься на самостоятельную лишь тогда, когда учащиеся усвоят общий способ действия проверки.
  3.  Формулировка задания для самостоятельной работы должна направлять правильные действия учеников: указывать последовательность операций и их содержание.
  4.  Необходимо обеспечить обязательное исправление всех предъявленных ошибок, причем способом, привлекающим внимание именно к правке (например, мелом или пастой другого цвета).
  5.  Должна соблюдаться этапность в предъявлении ошибочного материала: сначала написания, нарушающие одно правило, а потом — несколько; сначала слова, а затем — предложения и тексты.
  6.  Предъявляемый материал не должен превышать 8-12 отдельных слов или текст в 25-30 слов, на которые должно приходиться не более 4-6 ошибок, причем их не следует концентрировать в конце текста.

7. Собственно корректурные упражнения должны дополняться заданиями на поиск и устранение ошибок в последовательности и содержании операций, выполняемых при проверке написанного, что необходимо для становления осознанного действия самоконтроля.

Разумеется, возникает вопрос: а существует ли опыт соблюдения этих условий при разработке заданий, предусматривающих нахождение и исправление специально допущенных ошибок? Да, такой опыт есть. Как вы уже догадались, эти условия приняты во внимание авторами учебника «К тайнам нашего языка». В нем представлены многочисленные примеры детских ошибок, так как «обучение графическому и орфографическому самоконтролю начинается с исправления не своих, а чужих ошибок — чужую найти легче, чем свою».

Чтобы проиллюстрировать соблюдение методической постепенности при использовании «отрицательного материала», покажем одно из собственно корректурных упражнений учебника для 1 — го класса:

Как видим, в этих записях нарушены нормы графики, в частности правила обозначения мягкости согласных. Для исправления предложены отдельные слова, их количество не превышает нормы (8-12 слов). Заметим: задание сформулировано так, что внимание первоклассников сначала фокусируется на правильных написаниях и только потом направляется на поиск ошибок. Кроме того, предусматривается материальная фиксация результатов проверки: над правильно написанными словами ставится +, ошибки же исправляются показанным способом.

А чтобы в орфографической памяти отложились неискаженные образы каждого слова, ученикам предлагается записать их правильно.

Количество информации в интернете удваивается каждые 18 месяцев. И, по оценкам Statista, к концу 2021 года общий объём данных будет превышать 74 зеттабайта (74 триллиона гигабайт) — это эквивалент 375 миллионов ЛЕТ потокового видео в 4К.

И это число будет только расти. Уже сейчас каждую секунду на каждого человека в мире генерируется 1,8 Мб данных. Это как будто все люди с самого рождения и до смерти непрерывно снимают видео в формате Full HD 1080p.

Человеческий мозг уже не способен обработать такое огромное количество данных. Информационный шум приводит к созданию психических фильтров, которые за доли секунды принимают решение о полезности и интересности конкретной информации.

При разработке программы в онлайн-школе EnglishDom мы учитывали эти факторы, поэтому поддерживаем вовлечённость студентов многими способами: геймификацией процесса на цифровой платформе, экосистемой продуктов, персонализированной программой обучения, исходя из целей и интересов клиента, а также заботой куратора. И всё равно лучше всего это работает с аудиторией, которая нам уже доверяет.

Спецпроект

С людьми, которые нас не знают, нужно вести себя иначе. Существует много инструментов, которые помогают обратить внимание «холодного» читателя на материалы. Один из них — это орфографические или пунктуационные ошибки. Правда, есть один нюанс: способ эффективен только при условии интересного и качественного контента. Если материал знаменателен только ошибкой, это не сработает.

Мы провели эксперимент и проверили эффективность этого инструмента на практике. В некоторые наши материалы мы внедрили ошибки, чтобы добавить интерактива и развлечь читателя, а заодно проверить реакцию на них.

Психофизиология ошибок: почему они привлекают внимание

В психологии есть одно интересное явление, которое называют «слепота невнимания» или «перцептивная слепота». Это свойство человеческого внимания не воспринимать те вещи или явления, которые, скорее всего, не вызовут интереса.

Мозг не тратит силы на анализ информации, а только проводит её поверхностную идентификацию.

На практике поверхностный анализ занимает 0,2 секунды. Именно столько времени нужно мозгу, чтобы принять решение. Если аннотация, заголовок статьи или видео не зацепили, человек перелистывает ленту дальше. В условиях информационного шума у вас не будет второго шанса. Только эти 0,2 секунды.

Если материал не входит в область интересов читателя, или у него появляется ощущение, что подобное он уже видел, — шансов нет.

Ошибка помогает создать искусственный якорь, который привлекает внимание. Преодолеть фильтр селективного внимания и задержаться чуть дольше, чтобы принять осознанное решение. Если ошибка его зацепила, заинтересовала, то шансы, что человек откроет и прочтёт материал, возрастают в разы.

Главная задача ошибки — преодолеть информационный шум и привлечь внимание. И если материал действительно интересный и полезный, то читатель обязательно заинтересуется. Качество контента всё же первично.

Почему это работает

  • Ошибка выбивается из привычной механики «пролистывания» материалов.

  • Человек перепроверяет, что ошибка действительно есть.

  • Если заголовок примерно соответствует его интересам, он переходит на статью, чтобы или указать в комментариях на ошибку, или посмотреть весь текст с ошибками.

Понятно, что использовать этот инструмент нужно осторожно — обилие ошибок только оттолкнёт читателя и вызовет вопросы к вашей экспертности. Важен баланс между привлечением внимания и ценностью самого материала. Если он интересный и полезный, то читатель простит эту маленькую неточность.

У многих людей есть буквальный гештальт на ошибки. Уверены, вы знакомы с граммар-наци, которые не могут пропустить любую неточность, не указав на неё. Даже мелкая и незаметная описка триггерит поборников грамматики, и они идут в комментарии.

С точки зрения психологии работает это так. Предложение без ошибок человек пропускает, если оно ему неинтересно. Но предложение с ошибкой открывает гештальт. И чтобы закрыть его, нужно сказать об этой ошибке. Проще всего — в комментарии или в личку автору.

Интересно, что ошибка может быть любой. Лишняя буква, пропущенная запятая. Даже неправильная дата какого-то события в фэнтезийной вселенной найдёт своего «исправителя».

А теперь поговорим на примерах, как этот инструмент можно использовать.

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Мы уже давно ведём на Хабре корпоративный блог про английский язык и всё, что с ним связано. В этом году мы выпустили две статьи с ошибками в заголовках.

Наши авторы тоже люди, и описки у нас случаются. Сообщество блога корректно относится к таким моментам и обычно информирует нас об ошибках через специальную форму. Но иногда условная опечатка запускает крайне интересную дискуссию в комментариях, подстёгивая сообщество. Поэтому мы решили рискнуть.

Тема первой статьи:

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Заметьте, именно Снега. Не Снегга, как в книжном варианте от «РОСМЭН» и дубляже фильма, и не Снейпа, как в издании от «МАХАОН».

Фанаты Гарри Поттера могут сколько угодно дискутировать, что лучше: оригинальная фамилия Снейп или её адаптация Снегг, но другие варианты вызывают резкое желание поспорить.

Статья собрала не так много просмотров — чуть больше 9 тысяч. Так как тематика довольно узкая — для фанатов вселенной — комментариев было не много, но зато все именно об этой ошибке. Вроде и стопроцентный результат, а как-то и не дискуссионно.

Зато в следующем материале мы сделали не совсем явную ошибку и получили больший отклик.

Тема второй статьи:

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Заметили, где здесь ошибка?

Если увидели, вам плюсик. Верно будет: «Два с половиной странных правила английского языка, которые не учат в школе».

Цепляющее «два с половиной правила» стимулирует прочитать заголовок до конца, но после у человека остаётся ощущение, что что-то здесь не так. Читатель начинает размышлять над заголовком значительно дольше 0,2 секунд и открывает статью. Частично, чтобы узнать, о чём она. А частично, чтобы написать или проверить в комментах, что нужно писать именно «которые».

Статья получила больше 124 000 прочтений. Её перепостили в соцсети 70 раз.

Из 180 комментариев под материалом примерно тридцать именно об этой ошибке. То есть человек прочитал интересный материал, а потом написал комментарий.

Вот примерно таким образом:

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Или таким:

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

И в этой же статье мы не нарочно дали ошибку в самом тексте. Скрытую под спойлером, но это не помешало читателям найти её и организовать увлекательную дискуссию по этому поводу.

Вся соль была во фразе “The old man the boat. Мы её перевели как «Старик управляет лодкой». Хотя правильно будет «Старики управляют лодкой». Вся путаница в том, что the old” может означать как «старик», так и «старики». А “man к тому же очень неочевидный глагол — «управлять».

И читатели создали огромную ветку комментариев, где разобрали этот конкретный пример по теории английского. Было познавательно! Когда мы это всё заметили, стало даже жалко удалять эту ошибку. Но пришлось — всё же у школы английского с грамматикой языка должно быть всё в порядке, даже в таких мелочах.

Подобные ненамеренные описки, особенно в объяснениях и теории, мы стараемся править мгновенно. Если вдруг что-то такое попадает в публикацию, читатели присылают правки через публичную бету.

Но бывают у нас и описки и ошибки, которые влияют на вовлечение читателей очень неожиданным образом.

В январе этого года мы опубликовали интересный материал на тему:

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Но в тексте был следующий абзац:

«Джон Толкин был выдающимся лингвистом. Помимо идеального владения английским, он в той или иной мере знал больше десятка других языков: французский, немецкий, итальянский, финский, норвежский, валлийский, датский, шведский, финский, гэльский и даже русский. Более того, он знал и древние языки: латынь, древненорвежский, готский, среднеанглийский и древнеанглийский».

Автор нашей статьи не заметил, что два раза указал в статье финский язык. Ошибка совсем некритичная, и мы обратили на неё внимание только после комментария подписчика.

Кейс EnglishDom: ошибки в заголовках статей и не только

Немного посмеялись и забыли. Даже не стали убирать «лишний» финский язык. Но через месяц после публикации мы обнаружили неплохое увеличение прочтений. Обычно так бывает из-за репостов и ссылок в соцсетях или на популярных ресурсах, поэтому мы посмотрели в аналитику — и вуаля.

На статью действительно сослались в статье на adme. Автору этого материала понравился комментарий про два финских языка и он добавил его в подборку, проставив ссылку на источник.

Сама статья на adme собрала свыше 44 000 прочтений, из которых примерно 5000 посетителей перешли на наш материал. Не слишком много в разрезе общего количества (наша статья собрала около 60 000), но вполне ощутимо как дополнительный бонус — почти 10% читателей сверху.

Ошибки работают, но будьте осторожны

Эксперимент по привлечению внимании аудитории с помощью ошибок мы проводили довольно длительное время. Ведь даже несколько статей подряд нельзя выпускать с намеренными косяками. Это может оттолкнуть читателя.

Но вот как сам инструмент он работает отменно. А в текстах это может быть хорошим якорем для вовлечения.

В одном из старых материалов мы назвали профессора Толкина, автора «Хоббита» и «Властелина колец», Толкиеном. Так фанаты нас чуть не порвали на британский флаг, защищая честь писателя. Пришлось спешно утверждать, что мы это не специально. Но вовлечение получилось — ух!

Мы на собственном опыте убедились, что ошибки привлекают внимание и позволяют значительно увеличить вовлечение аудитории. Хороший материал становится ещё и интерактивным, ведь многие в комментариях указывают на ошибку, обсуждают её. Многих читателей это вдохновляет реагировать на тему, включиться в дискуссию. Пользоваться таким инструментом часто не стоит, но это может быть ситуативной деталью для подходящих ситуаций. Получился интересный опыт как для компании, так и для читателей.

Источник фото на тизере: Photo by Olivia Hutcherson on Unsplash

Рекомендуем:

  • Как читают тексты на сайтах: 7 приемов, чтобы удержать внимание посетителей и улучшить поведенческие
  • Чеклист для чётких текстов
  • 12 программ, которые помогут UX-писателю в работе. Личный топ Иры Моториной
  • 6 болезней копирайтера: как сделать текст лучше
  • Текст о похоронном бюро как идеальное тестовое для копирайтера: лайфхак по поиску креативных авторов
  • 6 сервисов для работы с текстом, без которых не обойтись. Личный топ Катерины Ерошины, MOAB
  • Медиа для бизнеса: как технологической компании вести свой блог

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Ваши статьи присылайте нам на 42@cossa.ru. А наши требования к ним — вот тут.


Мода на эрративы возникла внезапно и довольно быстро сошла на нет. Вопрос, почему она появилась, не очень простой. Возможно, ответ на него связан с тем, что несколько поколений людей, которых мы бы на современном жаргоне назвали «пользователями языка», привыкли к постоянным указаниям, как надо. У этого тотального диригизма есть оборотная сторона.
Филолог Гасан Гусейнов об играх в языке, применении эрративов и эсхрофемизмах
1
Огромная масса простых носителей языка выталкивается в маргиналы. Их узус не уважают. Как человек сопротивлялся этому? В моей юности, например, да и до сих пор, мы с некоторыми друзьями говорили и говорим, килОметры вместо киломЕтры, магАзин вместо магазИн, прекрасно зная, что это неправильно. И это не игра под простонародный выговор, а заявление права на диглоссию. Мы знаем, что есть правила языка, и эти правила надо соблюдать. Но в какой-то момент оказывается, что человеку удобнее или нужнее – цели могут быть самые разные: это могут быть цели сокращения, или цель создать произведение словесное, которое понятно вам и мне, – так вот удобнее и нужнее, правильнее, иначе говоря, совершенно сознательно исказить норму.

Более того, выясняется, что когда мы искажаем эту норму, то внутри этого искажения мы начинаем соблюдать новую норму – норму искажения. Например, тот, кто пишет «аффтар» с одним «ф», совершает грубую ошибку. Потому что законы эрратива требуют, чтобы «аффтар» был с двумя «ф» и двумя «а». «Жжот» можно написать только через два «ж» и «о», никак иначе. И выясняется, что эрратив в своей основе – это просто другая система правильности, другая норма, которая существует параллельно обычной. Но она и не просто вывернута наизнанку, а почти зеркальна, или хиральна. Отличается такое написание от ошибочного тем, что человек, владеющий эрративом, должен владеть и обычной нормой.
Дедова, О. В. Антиорфография в Рунете / О. В. Дедова // Русский язык: исторические судьбы и современность: III международный конгресс исследователей русского языка : тр. и материалы. – М., 2007. – С. 342-343.

2
Ситуация в которой человек учит две системы написания, напоминает старый анекдот про пастуха, у которого спрашивают, как же вы считаете своих овец: они же бегут, вот эта шерсть – волнующееся море. Он говорит: да ну что вы, я никогда и не считаю по головам! Я считаю ноги и делю на 4. Это вот и есть эрратическое написание. Когда человек, нарочито искажая норму, и сам для себя, и для своего читателя на заднем плане держит правильное написание, нормативное. Почему он это делает — более сложный вопрос. Это делают почти все люди, и, конечно, это стало модным, потому что интернет-коммуникации обеспечивают людей беспрерывным обменом письменными сообщениями. Люди пишут очень много, но все, что они пишут, несмотря на то, что пишут они пальцами, они одновременно проговаривают. Это моментальное письменное выражение устного узуса, устной практики. И вот в этом сочетании устности и письменности возникает потребность в новой форме, которая держит одной рукой старую норму, а другой рукой – потребности в нашей коммуникации нынешней.
Кронгауз М.А. Самоучиталь Олбанского. М., Изд-во АСТ, 2013.

3
С 2006 по 2010 год существовала мода на эрративы, и связано это еще и с тем, что выросло поколение, которому сама идея предписывания, в общем, чужда. Люди старшего поколения не так охотно играли в эти игры, потому что сильна привычка «нам скажут, как нам писать». А продвинутые молодые люди не любят, когда им так говорят, и начинают вырабатывать какую-то собственную практику написания. Не все, конечно. Среди молодых ведь не меньше внутренних полицейских, как и среди бабок, судачивших у подъездов моей юности: эти всегда знали, как кому надо жить и говорить. Недостаток всякого эрратива: когда его становится много, он прискучивает. А попытки писать целые литературные произведения с применением этого языка ускоряют расставание с модой.
Вместе с тем, сильным стимулом для эрративного хулиганства остается всевластие формально правильной, но по сути выхолощенной, деревянной, казенной речи. Кто-то тычет тебе в нос этой формальной правильностью, но язык это далеко не только грамматика и правильное склонение-спряжение, это – предложение, смысл, содержание высказывания. Что делать, если формально правильным языком в мир на твоем языке несут банальный вздор, бегут с вилами прописных истин наперевес? И не захочешь – заголосишь этими самыми эрративами.
Правда, теоретик и историк языка нас бы поправил: а разве весь язык, само его постоянное движение – не постепенное узаконивание вчерашних грубых ошибок? Разве русский лобзик – это не эрратив немецкого слова «лаубзэге»? Разве вся наука этимология – не об истории иногда нарочитых искажений?
Liberman, Anatoly. Word Origins And How We Know Them. Oxford UP, 2009.

4
Исторических примеров эрративов очень много. Их надо видеть в более широком контексте. Э.Т.А. Гофман играет с немецкими словами,записывая их греческими буквами. Это получается смешно. Или язык футуристов, наших будетлян, которые просто создавали новые слова. Именно внутри футуристической эстетики возникает интереснейшее явление – теория так называемого остранения, которая строится на неправильном написании слова «остраннение» у Виктора Шкловского. Или, наоборот, через странное – новый взгляд на привычное. В этом слове «остранение» — должна быть одна «н», а сама теория остранения, как бы ее ни переводили на другие языки, эту эрративную сущность, нарочитую неправильность в своем главном концептуальном слове не видит.

Надо сказать, что сам русский язык, само русское письмо является воплощением творческой идеи эрратива, вот и наша азбука составлена из греческих и еврейских букв. Игра, начатая Кириллом и Мефодием, идет все время. Само слово «грамота», которым мы пользуемся, является эрративом: «гра-мо-та». По-эстонски «раамат» — книга, от греческой «граммы» – буквы. Так что такое наше слово? Поэтому смешной эрратив «грамматный» – это прямо-таки гиперкоррекция «неграмотного» слова «грамотный». Так через эрратив восстанавливается исторический корень.
А новые потешные русские буквы-контаминаты – пц, которую, говорят, придумал Леонид Каганов, «ха краткая«, «ц краткая» (для обозначения универмага на Цветном бульваре, «б» с тремами? В большинстве случаев этот мелкий вздор кажется дымом без огня, или, так сказать, быстро прогорающей стерней. Но кто знает, может быть, через несколько лет появятся издания русской азбуки, в которой будет место и для этих буквенных шуток? Революция изобразительного, или визуальности, создает новые предпосылки для самого взгляда на букву, письмо, печать как явления искусства. Конфликт нескольких знаковых систем многие фиксируют как нарочитое нарушение существующих правил, хулиганское эрративное поведение. Но мы твердо знаем, что нас ждет в будущем: появление новой породы людей, которые будут уметь быстрее переходить с кода на код и смешивать коды в своей повседневной практике.
Farago, Claire J; Zwijnenberg, Robert (eds.). Compelling visuality: the work of art in and out of history. Minneapolis, University of Minnesota Press, 2003.

5
В какой мере то, что происходило в эти годы и продолжает происходить на наших глазах, связано с заимствованиями из английского языка? Молодые носители русского языка повторяют в некотором смысле и тот путь, которым английский язык шел на протяжении столетия. Усваивает огромное количество иноязычных слов, в том числе в написании латинскими буквами, и эти слова, и сами способы описания переводят на русский язык. Одновременно происходит сокращение привычных форм высказывания. Иногда мы видим, как человек пишет цифру вместо буквы (4 вместо «ч», например, или 7 вместо «с»): по-русски это выглядит непонятно, зачем делать так, если «с» выполняет ту же функцию. Но и здесь вступает игровая сущность языка. Человек играет языком и хочет это делать. Остановить этот процесс невозможно. Его нужно изучать. Тут есть и политическое измерение. Вот, норвежский исследователь Мартин Паулсен изучает, как влияют на язык переходы с латиницы на кириллицу и обратно. А знаменитый «лытдыбр«, который придумал пионер рунета Роман Лейбов, «играя» с кодировками? Это – пульсация новой реальности, в которой совсем скоро предстоит жить языку, подбирающему гардероб по погоде, в новых технических условиях, или, как выразился бы кто-то, беря новые опции там, где их только можно найти.

6
Одно из специфических свойств современных носителей русского языка, людей, говорящих по-русски, это склонность к эсхрофемизмам или суеверный страх перед эсхрофемизмами. Сигнал, заставляющий за невинным словом слышать грубое, ругательное, матерное слово. Почему больше не говорят «я кончил школу»? Нет, «окончил школу», «закончил школу», да потому что этот глагол имеет, оказывается, непристойный подтекст, и вот как бы чего не подумали. Вот это и есть проявление эсхрофемизма. Боятся сказать «последний» или «крайний». Эсхрофемизм – это изнанка эвфемизма. Сначала вместо запретного слова появится «блин», а потом придется запрещать глагол «блеять». Эту пунктирно намеченную схему нужно все время помнить, чтобы не превратить нынешнее поколение школьников да и взрослых носителей языка в малограмотных неврастеников, для которых живая речь, чтение и письмо становятся передвижением по минному полю.
Вайнрих Х. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. Москва, 1987.

7
Что же дальше? Не станет ли так, что все носители языка станут говорить эрративами, что утратится грамотность и т.д. Если русский останется мировым языком, это вряд ли произойдет. С одной стороны, язык – это очень богатая сущность, и на смену одному поколению, слабее владеющему языком, обязательно придет поколение, которое будет владеть этим языком, точнее – своим вариантом того, нам не известного времени, лучше и внесет в него что-то новое, какие-то такие «исправления», которые сделали бы его менее понятным ушедшим поколениям. С другой стороны, язык – вещь таинственная. Он всегда больше, чем те отдельные сознания людей, которые им пользуются. Мы просто пользуемся им какое-то время, мы вошли в язык и мы говорим им и пишем на нем, видя, что, скажем, авторы XIX века писали намного лучше, чем сейчас – их язык гибче, сложнее, точнее выражает мысль, описывает вещь. Кажется, что вырубили вековой лес – вырос кустарник. Может быть, мы живем в эпоху кустарника, а потом, через 50 лет после нас, снова вырастет лес? Но это и аберрация сознания, мыслительный эрратив, или ошибка, вызванная, может быть, культом архаики, который страшно живуч среди образованного сословия в России. А язык, новый язык, может вырасти и пересаженным в другие места, отдалившись от современного языка метрополии так, как французский или румынский отдалились от латинского языка Цицерона и Горация. Как сегодняшние выпускники школ только поверхностно понимают даже Пушкина или Гоголя, а взрослые уже и позабыли этих авторов, занятые, несомненно, более серьезными делами.
Григорьев В.П. К четырехмерному пространству языка.(2000)
источник Автор Гасан Гусейнов доктор филологических наук, профессор НИУ ВШЭ
ссылка отсюда

From Wikipedia, the free encyclopedia

A speech error, commonly referred to as a slip of the tongue[1] (Latin: lapsus linguae, or occasionally self-demonstratingly, lipsus languae) or misspeaking, is a deviation (conscious or unconscious) from the apparently intended form of an utterance.[2] They can be subdivided into spontaneously and inadvertently produced speech errors and intentionally produced word-plays or puns. Another distinction can be drawn between production and comprehension errors. Errors in speech production and perception are also called performance errors.[3] Some examples of speech error include sound exchange or sound anticipation errors. In sound exchange errors the order of two individual morphemes is reversed, while in sound anticipation errors a sound from a later syllable replaces one from an earlier syllable.[4] Slips of the tongue are a normal and common occurrence. One study shows that most people can make up to as much as 22 slips of the tongue per day.[5]

Speech errors are common among children, who have yet to refine their speech, and can frequently continue into adulthood. When errors continue past the age of 9 they are referred to as «residual speech errors» or RSEs.[6] They sometimes lead to embarrassment and betrayal of the speaker’s regional or ethnic origins. However, it is also common for them to enter the popular culture as a kind of linguistic «flavoring». Speech errors may be used intentionally for humorous effect, as with spoonerisms.

Within the field of psycholinguistics, speech errors fall under the category of language production. Types of speech errors include: exchange errors, perseveration, anticipation, shift, substitution, blends, additions, and deletions. The study of speech errors has contributed to the establishment/refinement of models of speech production since Victoria Fromkin’s pioneering work on this topic.[7]

Psycholinguistic explanations[edit]

Speech errors are made on an occasional basis by all speakers.[1] They occur more often when speakers are nervous, tired, anxious or intoxicated.[1] During live broadcasts on TV or on the radio, for example, nonprofessional speakers and even hosts often make speech errors because they are under stress.[1] Some speakers seem to be more prone to speech errors than others. For example, there is a certain connection between stuttering and speech errors.[8] Charles F. Hockett explains that «whenever a speaker feels some anxiety about possible lapse, he will be led to focus attention more than normally on what he has just said and on what he is just about to say. These are ideal breeding grounds for stuttering.»[8] Another example of a «chronic sufferer» is Reverend William Archibald Spooner, whose peculiar speech may be caused by a cerebral dysfunction, but there is much evidence that he invented his famous speech errors (spoonerisms).[1]

An explanation for the occurrence of speech errors comes from psychoanalysis, in the so-called Freudian slip. Sigmund Freud assumed that speech errors are the result of an intrapsychic conflict of concurrent intentions.[1] «Virtually all speech errors [are] caused by the intrusion of repressed ideas from the unconscious into one’s conscious speech output», Freud explained.[1] In fact, his hypothesis explains only a minority of speech errors.[1]

Psycholinguistic classification[edit]

There are few speech errors that clearly fall into only one category. The majority of speech errors can be interpreted in different ways and thus fall into more than one category.[9] For this reason, percentage figures for the different kinds of speech errors may be of limited accuracy.[10] Moreover, the study of speech errors gave rise to different terminologies and different ways of classifying speech errors. Here is a collection of the main types:

Types of speech errors

Type Definition Example
Addition «Additions add linguistic material.»[1] Target: We
Error: We and I
Anticipation «A later segment takes the place of an earlier segment.»[1] Target: reading list
Error: leading list
Blends Blends are a subcategory of lexical selection errors.[10] More than one item is being considered during speech production. Consequently, the two intended items fuse together.[1] Target: person/people
Error: perple
Deletion Deletions or omissions leave some linguistic material out.[1] Target: unanimity of opinion
Error: unamity of opinion
Exchange Exchanges are double shifts. Two linguistic units change places.[1] Target: getting your nose remodeled
Error: getting your model renosed
Lexical selection error The speaker has «problems with selecting the correct word».[10] Target: tennis racquet
Error: tennis bat
Malapropism, classical The speaker has the wrong beliefs about the meaning of a word. Consequently, they produce the intended word, which is semantically inadequate. Therefore, this is a competence error rather than a performance error. Malapropisms are named after ‘Mrs. Malaprop’, a character from Richard B. Sheridan’s eighteenth-century play The Rivals.[3] Target: The flood damage was so bad they had to evacuate the city.
Error: The flood damage was so bad they had to evaporate the city.
Metathesis «Switching of two sounds, each taking the place of the other.»[3] Target: pus pocket
Error: pos pucket
Morpheme-exchange error[10] Morphemes change places. Target: He has already packed two trunks.
Error: He has already packs two trunked.
Morpheme stranding Morphemes remain in place but are attached to the wrong words.[11] Target: He has already packed two trunks.
Error: He has already trunked two packs.
Omission cf. deletions Target: She can’t tell me.
Error: She can tell me.
Perseveration «An earlier segment replaces a later item.»[1] Target: black boxes
Error: black bloxes
Residual Speech Errors «Distortions of late-developing sounds such as /s/, /l/, and /r/.»[6] Target: The box is red.

Error: The box is wed.

Shift «One speech segment disappears from its appropriate location and appears somewhere else.»[1] Target: She decides to hit it.
Error: She decide to hits it.
Sound-exchange error Two sounds switch places.[10] Target: Night life [nait laif]
Error: Knife light [naif lait]
Spoonerism A spoonerism is a kind of metathesis. Switching of initial sounds of two separate words.[3] They are named after Reverend William Archibald Spooner, who probably invented most of his famous spoonerisms.[10] Target: I saw you light a fire.
Error: I saw you fight a liar.
Substitution One segment is replaced by an intruder. The source of the intrusion is not in the sentence.[1] Target: Where is my tennis racquet?
Error: Where is my tennis bat?
Word-exchange error A word-exchange error is a subcategory of lexical selection errors.[10] Two words are switched. Target: I must let the cat out of the house.
Error: I must let the house out of the cat.

Speech errors can affect different kinds of segments or linguistic units:

Segments

Segment Example
Distinctive or phonetic features Target: clear blue sky
Error: glear plue sky (voicing)
Phonemes or sounds Target: ad hoc
Error: odd hack
Sequences of sounds Target: spoon feeding
Error: foon speeding
Morphemes Target: sure
Error: unsure
Words Target: I hereby deputize you.
Error: I hereby jeopardize you.
Phrases Target: The sun is shining./The sky is blue.
Error: The sky is shining.

Types[edit]

  • Grammatical – For example, children take time to learn irregular verbs, so in English use the -ed form incorrectly. This is explored by Steven Pinker in his book Words and Rules.
  • Mispronunciation
  • Vocabulary – Young children make category approximations, using car for truck for example. This is known as hyponymy.

Examples[edit]

  • «particuly» (particularly) ← elision
  • «syntaxically» (syntactically) ← vocabulary

Scientific relevance[edit]

Speech production is a highly complex and extremely rapid process so that research into the involved mental mechanisms is very difficult.[10] Investigating the audible output of the speech production system is a way to understand these mental mechanisms. According to Gary S. Dell «the inner workings of a highly complex system are often revealed by the way in which the system breaks down».[10] Therefore, speech errors are of an explanatory value with regard to the nature of language and language production.[12]

Performance errors may provide the linguist with empirical evidence for linguistic theories and serve to test hypotheses about language and speech production models.[13] For that reason, the study of speech errors is significant for the construction of performance models and gives insight into language mechanisms.[13]

Evidence and insights[edit]

  • Speech errors provide investigators with insights into the sequential order of language production processes.[10]
  • Speech errors clue investigators in on the interactivity of language production modules.[12]
  • The existence of lexical or phonemic exchange errors provides evidence that speakers typically engage in forward planning their utterances. It seems that before the speaker starts speaking the whole utterance is available.[10]
Anticipation

Target: Take my bike.
Error: Bake my bike.
Perseveration

Target: He pulled a tantrum.
Error: He pulled a pantrum.
  • Performance errors supply evidence for the psychological existence of discrete linguistic units.
Speech errors involve substitutions, shifts, additions and deletions of segments. «In order to move a sound, the speaker must think of it as a separate unit.»[3] Obviously, one cannot account for speech errors without speaking of these discrete segments. They constitute the planning units of language production.[1] Among them are distinctive features, phonemes, morphemes, syllables, words and phrases. Victoria Fromkin points out that «many of the segments that change and move in speech errors are precisely those postulated by linguistic theories.» Consequently, speech errors give evidence that these units are psychologically real.
  • One can infer from speech errors that speakers adhere to a set of linguistic rules.
«There is a complex set of rules which the language user follows when making use of these units.»[3] Among them are for example phonetic constraints, which prescribe the possible sequences of sounds.[3] Moreover, the study of speech error confirmed the existence of rules that state how morphemes are to be pronounced or how they should be combined with other morphemes.[3] The following examples show that speech errors also observe these rules:
Target: He likes to have his team rested. [rest+id]
Error: He likes to have his rest teamed. [ti:m+d]
Target: Both kids are sick. [kid+z]
Error: Both sicks are kids. [sik+s]
Here the past tense morpheme resp. the plural morpheme is phonologically conditioned, although the lemmas are exchanged. This proves that first the lemmas are inserted and then phonological conditioning takes place.
Target: Don’t yell so loud! / Don’t shout so loud!
Error: Don’t shell so loud!
«Shout» and «yell» are both appropriate words in this context. Due to the pressure to continue speaking, the speaker has to make a quick decision which word should be selected.[8] This pressure leads to the speaker’s attempt to utter the two words simultaneously, which resulted in the creation of a blend.[8] According to Charles F. Hockett there are six possible blends of «shout» and «yell».[8] Why did the speaker choose «shell» and not one of the alternatives? The speaker obeyed unconscious linguistic rules because he selected the blend, which satisfied the linguistic demands of these rules the best.[8] Illegal non-words are for example instantaneously rejected.
In conclusion, the rules which tell language users how to produce speech must also be part of our mental organization of language.[3]
  • Substitution errors, for instance, reveal parts of the organization and structure of the mental lexicon.
Target: My thesis is too long.
Error: My thesis is too short.
In case of substitution errors both segments mostly belong to the same category, which means for example that a noun is substituted for a noun. Lexical selection errors are based on semantic relations such as synonymy, antonymy or membership of the same lexical field.[2] For this reason the mental lexicon is structured in terms of semantic relationships.[3]
Target: George’s wife
Error: George’s life
Target: fashion square
Error: passion square
Some substitution errors which are based on phonological similarities supply evidence that the mental lexicon is also organized in terms of sound.[3]
  • Errors in speech are non-random. Linguists can elicit from the speech error data how speech errors are produced and which linguistic rules they adhere to. As a result, they are able to predict speech errors.
Four generalizations about speech errors have been identified:[1]
  1. Interacting elements tend to come from a similar linguistic environment, which means that initial, middle, final segments interact with one another.
  2. Elements that interact with one another tend to be phonetically or semantically similar to one another. This means that consonants exchange with consonants and vowels with vowels.
  3. Slips are consistent with the phonological rules of the language.
  4. There are consistent stress patterns in speech errors. Predominantly, both interacting segments receive major or minor stress.
  • These four generalizations support the idea of the lexical bias effect. This effect states that our phonological speech errors generally form words rather than non-words. Baars (1975) showed evidence for this effect when he presented word pairs in rapid succession and asked participants to say both words in rapid succession back. In most of the trials, the mistakes made still formed actual words.[14]

Information obtained from performance additions[edit]

An example of the information that can be obtained is the use of «um» or «uh» in a conversation.[15] These might be meaningful words that tell different things, one of which is to hold a place in the conversation so as not to be interrupted. There seems to be a hesitant stage and fluent stage that suggest speech has different levels of production. The pauses seem to occur between sentences, conjunctional points and before the first content word in a sentence. That suggests that a large part of speech production happens there.

Schachter et al. (1991) conducted an experiment to examine if the numbers of word choices affect pausing. They sat in on the lectures of 47 undergraduate professors from 10 different departments and calculated the number and times of filled pauses and unfilled pauses. They found significantly more pauses in the humanities departments as opposed to the natural sciences.[16] These findings suggest that the greater the number of word choices, the more frequent are the pauses, and hence the pauses serve to allow us time to choose our words.

Slips of the tongue are another form of «errors» that can help us understand the process of speech production better. Slips can happen at many levels, at the syntactic level, at the phrasal level, at the lexical semantic level, at the morphological level and at the phonological level and they can take more than one form like: additions, substations, deletion, exchange, anticipation, perseveration, shifts, and haplologies M.F. Garrett, (1975).[17] Slips are orderly because language production is orderly.

There are some biases shown through slips of the tongue. One kind is a lexical bias which shows that the slips people generate are more often actual words than random sound strings. Baars Motley and Mackay (1975) found that it was more common for people to turn two actual words to two other actual words than when they do not create real words.[14] This suggests that lexemes might overlap somewhat or be stored similarly.

A second kind is a semantic bias which shows a tendency for sound bias to create words that are semantically related to other words in the linguistic environment. Motley and Baars (1976) found that a word pair like «get one» will more likely slip to «wet gun» if the pair before it is «damp rifle». These results suggest that we are sensitive to how things are laid out semantically.[18]

Euphemistic misspeaking[edit]

Since the 1980s, the word misspeaking has been used increasingly in politics to imply that errors made by a speaker are accidental and should not be construed as a deliberate attempt to misrepresent the facts of a case. As such, its usage has attracted a degree of media coverage, particularly from critics who feel that the term is overly approbative in cases where either ignorance of the facts or intent to misrepresent should not be discarded as possibilities.[19][20]

The word was used by a White House spokesman after George W. Bush seemed to say that his government was always «thinking about new ways to harm our country and our people» (a classic example of a Bushism), and more famously by then American presidential candidate Hillary Clinton who recalled landing in at the US military outpost of Tuzla «under sniper fire» (in fact, video footage demonstrates that there were no such problems on her arrival).[20][21] Other users of the term include American politician Richard Blumenthal, who incorrectly stated on a number of occasions that he had served in Vietnam during the Vietnam War.[20]

See also[edit]

  • Error (linguistics)
  • Auditory processing disorder
  • Barbarism (grammar)
  • Epenthesis
  • Errors in early word use
  • Folk etymology
  • FOXP2
  • Developmental verbal dyspraxia
  • Malapropism
  • Metathesis (linguistics)
  • Signorelli parapraxis

References[edit]

  1. ^ a b c d e f g h i j k l m n o p q r Carroll, David (1986). Psychology of language. Pacific Grove, CA, USA: Brooks/Cole Pub. Co. pp. 253–256. ISBN 978-0-534-05640-7. OCLC 12583436.
  2. ^ a b Bussmann, Hadumod. Routledge dictionary of language and linguistics. Routledge: London 1996, 449.
  3. ^ a b c d e f g h i j k Tserdanelis, Georgios; Wai Sum Wong (2004). Language files: materials for an introduction to language & linguistics. Columbus: Ohio State University Press. pp. 320–324. ISBN 978-0-8142-0970-7. OCLC 54503589.
  4. ^ Dell, Gary S.; Reich, Peter A. (December 1981). «Stages in sentence production: An analysis of speech error data». Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 20 (6): 611–629. doi:10.1016/S0022-5371(81)90202-4.
  5. ^ «Slips of the Tongue». Psychology Today. Retrieved 16 May 2017.
  6. ^ a b Preston, Jonathan; Byun, Tara (November 2015). «Residual Speech Errors: Causes, Implications, Treatment». Seminars in Speech and Language. 36 (4): 215–216. doi:10.1055/s-0035-1562904. ISSN 0734-0478. PMID 26458196.
  7. ^ Fromkin, Victoria. «The Non-Anomalous Nature of Anomalous Utterances» (PDF). Stanford.
  8. ^ a b c d e f Hockett, Charles F. (1973). «Where the tongue slips, there slip I». In Victoria Fromkin (ed.). Speech errors as linguistic evidence. The Hague: Mouton. pp. 97–114. OCLC 1009093.
  9. ^ Pfau, Roland. Grammar as processor: a distributed morphology account of spontaneous speech. John Benjamins Publishing Co.: Amsterdam 2009, 10.
  10. ^ a b c d e f g h i j k Eysenck, Michael W.; Keane, Mark A. (2005). Cognitive Psychology: A Student’s Handbook. Psychology Press (UK). p. 402. ISBN 978-1-84169-359-0. OCLC 608153953.
  11. ^ Anderson, John R. Kognitive Psychologie. Spektrum Akademischer Verlag: Heidelberg 1996 (2nd edition), 353.
  12. ^ a b Smith, Derek J. «Speech Errors, Speech Production Models, and Speech Pathology.» Human Information Processing. Date of last revision: 12 December 2003. Date of access: 27 February 2010. «Speech-errors». Archived from the original on 5 December 2007. Retrieved 5 December 2007..
  13. ^ a b Fromkin, Victoria (1973). «Introduction». In Victoria Fromkin (ed.). Speech errors as linguistic evidence. The Hague: Mouton. p. 13. ISBN 978-90-279-2668-5. OCLC 1009093.
  14. ^ a b Baars, Bernard J.; Michael T. Motley; Donald G. MacKay (August 1975). «Output editing for lexical status in artificially elicited slips of the tongue». Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 14 (4): 382–391. doi:10.1016/S0022-5371(75)80017-X.
  15. ^ Clark HH, Fox Tree JE (May 2002). «Using uh and um in spontaneous speaking». Cognition. 84 (1): 73–111. CiteSeerX 10.1.1.5.7958. doi:10.1016/S0010-0277(02)00017-3. PMID 12062148. S2CID 37642332.
  16. ^ Schachter, Stanley; Nicholas Christenfeld; Bernard Ravina; Frances Bilous (March 1991). «Speech Disfluency and the Structure of Knowledge». Journal of Personality and Social Psychology. 60 (3): 362–367. doi:10.1037/0022-3514.60.3.362.[dead link]
  17. ^ Garrett, M. F. (1975). «The analysis of sentence production.». In Gordon H Bower (ed.). The Psychology of learning and motivation. Volume 9 : advances in research and theory. New York: Academic Press. pp. 133–177. ISBN 978-0-12-543309-9. OCLC 24672687.
  18. ^ Motley, Michael T.; Bernard J. Baars (1976). «Semantic bias effects on the outcomes of verbal slips». Cognition. 43 (2): 177–187. doi:10.1016/0010-0277(76)90003-2. S2CID 53152698.[dead link]
  19. ^ Hendrik Hertzberg (21 April 2008). «Mr. and Ms. Spoken». The New Yorker. Retrieved 14 August 2011.
  20. ^ a b c Dominic Lawson (23 May 2010). «Don’t lie – try misspeaking instead». The Sunday Times. Retrieved 28 August 2011.
  21. ^ «Does ‘misspeak’ mean lying?». BBC News. 26 March 2008. Retrieved 28 August 2011.

Further reading[edit]

  • Bock, J. K. (1982). Toward a cognitive psychology of syntax. Psychological Review, 89, 1-47.
  • Garrett, M. F. (1976). Syntactic processing in sentence production. In E. Walker & R. Wales (Eds.), New approaches to language mechanisms (pp. 231–256). Amsterdam: North-Holland.
  • Garrett, M. F. (1980). Levels of processing in sentence production. In B. Butterworth (Ed.), Language production: Vol. 1. Speech and talk (pp. 177–220). San Diego, CA: Academic Press.
  • Hickok G (2012). «The cortical organization of speech processing: feedback control and predictive coding the context of a dual-stream model». J Commun Disord. 45 (6): 393–402. doi:10.1016/j.jcomdis.2012.06.004. PMC 3468690. PMID 22766458.
  • Jescheniak, J.D., Levelt, W.J.M (1994). Word Frequency Effects in Speech Production: Retrieval of Syntactic Information and of Phonological Form. Journal of Experimental Psychology: Learning, Memory, and Cognition, Vol. 20, (pp. 824–843)
  • Levelt, W. J. M. (1989). Speaking: From intention to articulation. Cambridge, MA: MIT Press.
  • Poeppel D, Emmorey K, Hickok G, Pylkkänen L (October 2012). «Towards a new neurobiology of language». J. Neurosci. 32 (41): 14125–31. doi:10.1523/JNEUROSCI.3244-12.2012. PMC 3495005. PMID 23055482.
  • Reichman, R. (1981). Plain Speaking: A Theory and Grammar of Spontaneous Discourse. Cambridge, MA
  • Bache, Richard Meade. (1869). Vulgarisms and Other Errors of Speech.

External links[edit]

  • «Fromkins Speech Error Database — Max Planck Institute for Psycholinguistics». www.mpi.nl. Retrieved 23 September 2019.

From Wikipedia, the free encyclopedia

A speech error, commonly referred to as a slip of the tongue[1] (Latin: lapsus linguae, or occasionally self-demonstratingly, lipsus languae) or misspeaking, is a deviation (conscious or unconscious) from the apparently intended form of an utterance.[2] They can be subdivided into spontaneously and inadvertently produced speech errors and intentionally produced word-plays or puns. Another distinction can be drawn between production and comprehension errors. Errors in speech production and perception are also called performance errors.[3] Some examples of speech error include sound exchange or sound anticipation errors. In sound exchange errors the order of two individual morphemes is reversed, while in sound anticipation errors a sound from a later syllable replaces one from an earlier syllable.[4] Slips of the tongue are a normal and common occurrence. One study shows that most people can make up to as much as 22 slips of the tongue per day.[5]

Speech errors are common among children, who have yet to refine their speech, and can frequently continue into adulthood. When errors continue past the age of 9 they are referred to as «residual speech errors» or RSEs.[6] They sometimes lead to embarrassment and betrayal of the speaker’s regional or ethnic origins. However, it is also common for them to enter the popular culture as a kind of linguistic «flavoring». Speech errors may be used intentionally for humorous effect, as with spoonerisms.

Within the field of psycholinguistics, speech errors fall under the category of language production. Types of speech errors include: exchange errors, perseveration, anticipation, shift, substitution, blends, additions, and deletions. The study of speech errors has contributed to the establishment/refinement of models of speech production since Victoria Fromkin’s pioneering work on this topic.[7]

Psycholinguistic explanations[edit]

Speech errors are made on an occasional basis by all speakers.[1] They occur more often when speakers are nervous, tired, anxious or intoxicated.[1] During live broadcasts on TV or on the radio, for example, nonprofessional speakers and even hosts often make speech errors because they are under stress.[1] Some speakers seem to be more prone to speech errors than others. For example, there is a certain connection between stuttering and speech errors.[8] Charles F. Hockett explains that «whenever a speaker feels some anxiety about possible lapse, he will be led to focus attention more than normally on what he has just said and on what he is just about to say. These are ideal breeding grounds for stuttering.»[8] Another example of a «chronic sufferer» is Reverend William Archibald Spooner, whose peculiar speech may be caused by a cerebral dysfunction, but there is much evidence that he invented his famous speech errors (spoonerisms).[1]

An explanation for the occurrence of speech errors comes from psychoanalysis, in the so-called Freudian slip. Sigmund Freud assumed that speech errors are the result of an intrapsychic conflict of concurrent intentions.[1] «Virtually all speech errors [are] caused by the intrusion of repressed ideas from the unconscious into one’s conscious speech output», Freud explained.[1] In fact, his hypothesis explains only a minority of speech errors.[1]

Psycholinguistic classification[edit]

There are few speech errors that clearly fall into only one category. The majority of speech errors can be interpreted in different ways and thus fall into more than one category.[9] For this reason, percentage figures for the different kinds of speech errors may be of limited accuracy.[10] Moreover, the study of speech errors gave rise to different terminologies and different ways of classifying speech errors. Here is a collection of the main types:

Types of speech errors

Type Definition Example
Addition «Additions add linguistic material.»[1] Target: We
Error: We and I
Anticipation «A later segment takes the place of an earlier segment.»[1] Target: reading list
Error: leading list
Blends Blends are a subcategory of lexical selection errors.[10] More than one item is being considered during speech production. Consequently, the two intended items fuse together.[1] Target: person/people
Error: perple
Deletion Deletions or omissions leave some linguistic material out.[1] Target: unanimity of opinion
Error: unamity of opinion
Exchange Exchanges are double shifts. Two linguistic units change places.[1] Target: getting your nose remodeled
Error: getting your model renosed
Lexical selection error The speaker has «problems with selecting the correct word».[10] Target: tennis racquet
Error: tennis bat
Malapropism, classical The speaker has the wrong beliefs about the meaning of a word. Consequently, they produce the intended word, which is semantically inadequate. Therefore, this is a competence error rather than a performance error. Malapropisms are named after ‘Mrs. Malaprop’, a character from Richard B. Sheridan’s eighteenth-century play The Rivals.[3] Target: The flood damage was so bad they had to evacuate the city.
Error: The flood damage was so bad they had to evaporate the city.
Metathesis «Switching of two sounds, each taking the place of the other.»[3] Target: pus pocket
Error: pos pucket
Morpheme-exchange error[10] Morphemes change places. Target: He has already packed two trunks.
Error: He has already packs two trunked.
Morpheme stranding Morphemes remain in place but are attached to the wrong words.[11] Target: He has already packed two trunks.
Error: He has already trunked two packs.
Omission cf. deletions Target: She can’t tell me.
Error: She can tell me.
Perseveration «An earlier segment replaces a later item.»[1] Target: black boxes
Error: black bloxes
Residual Speech Errors «Distortions of late-developing sounds such as /s/, /l/, and /r/.»[6] Target: The box is red.

Error: The box is wed.

Shift «One speech segment disappears from its appropriate location and appears somewhere else.»[1] Target: She decides to hit it.
Error: She decide to hits it.
Sound-exchange error Two sounds switch places.[10] Target: Night life [nait laif]
Error: Knife light [naif lait]
Spoonerism A spoonerism is a kind of metathesis. Switching of initial sounds of two separate words.[3] They are named after Reverend William Archibald Spooner, who probably invented most of his famous spoonerisms.[10] Target: I saw you light a fire.
Error: I saw you fight a liar.
Substitution One segment is replaced by an intruder. The source of the intrusion is not in the sentence.[1] Target: Where is my tennis racquet?
Error: Where is my tennis bat?
Word-exchange error A word-exchange error is a subcategory of lexical selection errors.[10] Two words are switched. Target: I must let the cat out of the house.
Error: I must let the house out of the cat.

Speech errors can affect different kinds of segments or linguistic units:

Segments

Segment Example
Distinctive or phonetic features Target: clear blue sky
Error: glear plue sky (voicing)
Phonemes or sounds Target: ad hoc
Error: odd hack
Sequences of sounds Target: spoon feeding
Error: foon speeding
Morphemes Target: sure
Error: unsure
Words Target: I hereby deputize you.
Error: I hereby jeopardize you.
Phrases Target: The sun is shining./The sky is blue.
Error: The sky is shining.

Types[edit]

  • Grammatical – For example, children take time to learn irregular verbs, so in English use the -ed form incorrectly. This is explored by Steven Pinker in his book Words and Rules.
  • Mispronunciation
  • Vocabulary – Young children make category approximations, using car for truck for example. This is known as hyponymy.

Examples[edit]

  • «particuly» (particularly) ← elision
  • «syntaxically» (syntactically) ← vocabulary

Scientific relevance[edit]

Speech production is a highly complex and extremely rapid process so that research into the involved mental mechanisms is very difficult.[10] Investigating the audible output of the speech production system is a way to understand these mental mechanisms. According to Gary S. Dell «the inner workings of a highly complex system are often revealed by the way in which the system breaks down».[10] Therefore, speech errors are of an explanatory value with regard to the nature of language and language production.[12]

Performance errors may provide the linguist with empirical evidence for linguistic theories and serve to test hypotheses about language and speech production models.[13] For that reason, the study of speech errors is significant for the construction of performance models and gives insight into language mechanisms.[13]

Evidence and insights[edit]

  • Speech errors provide investigators with insights into the sequential order of language production processes.[10]
  • Speech errors clue investigators in on the interactivity of language production modules.[12]
  • The existence of lexical or phonemic exchange errors provides evidence that speakers typically engage in forward planning their utterances. It seems that before the speaker starts speaking the whole utterance is available.[10]
Anticipation

Target: Take my bike.
Error: Bake my bike.
Perseveration

Target: He pulled a tantrum.
Error: He pulled a pantrum.
  • Performance errors supply evidence for the psychological existence of discrete linguistic units.
Speech errors involve substitutions, shifts, additions and deletions of segments. «In order to move a sound, the speaker must think of it as a separate unit.»[3] Obviously, one cannot account for speech errors without speaking of these discrete segments. They constitute the planning units of language production.[1] Among them are distinctive features, phonemes, morphemes, syllables, words and phrases. Victoria Fromkin points out that «many of the segments that change and move in speech errors are precisely those postulated by linguistic theories.» Consequently, speech errors give evidence that these units are psychologically real.
  • One can infer from speech errors that speakers adhere to a set of linguistic rules.
«There is a complex set of rules which the language user follows when making use of these units.»[3] Among them are for example phonetic constraints, which prescribe the possible sequences of sounds.[3] Moreover, the study of speech error confirmed the existence of rules that state how morphemes are to be pronounced or how they should be combined with other morphemes.[3] The following examples show that speech errors also observe these rules:
Target: He likes to have his team rested. [rest+id]
Error: He likes to have his rest teamed. [ti:m+d]
Target: Both kids are sick. [kid+z]
Error: Both sicks are kids. [sik+s]
Here the past tense morpheme resp. the plural morpheme is phonologically conditioned, although the lemmas are exchanged. This proves that first the lemmas are inserted and then phonological conditioning takes place.
Target: Don’t yell so loud! / Don’t shout so loud!
Error: Don’t shell so loud!
«Shout» and «yell» are both appropriate words in this context. Due to the pressure to continue speaking, the speaker has to make a quick decision which word should be selected.[8] This pressure leads to the speaker’s attempt to utter the two words simultaneously, which resulted in the creation of a blend.[8] According to Charles F. Hockett there are six possible blends of «shout» and «yell».[8] Why did the speaker choose «shell» and not one of the alternatives? The speaker obeyed unconscious linguistic rules because he selected the blend, which satisfied the linguistic demands of these rules the best.[8] Illegal non-words are for example instantaneously rejected.
In conclusion, the rules which tell language users how to produce speech must also be part of our mental organization of language.[3]
  • Substitution errors, for instance, reveal parts of the organization and structure of the mental lexicon.
Target: My thesis is too long.
Error: My thesis is too short.
In case of substitution errors both segments mostly belong to the same category, which means for example that a noun is substituted for a noun. Lexical selection errors are based on semantic relations such as synonymy, antonymy or membership of the same lexical field.[2] For this reason the mental lexicon is structured in terms of semantic relationships.[3]
Target: George’s wife
Error: George’s life
Target: fashion square
Error: passion square
Some substitution errors which are based on phonological similarities supply evidence that the mental lexicon is also organized in terms of sound.[3]
  • Errors in speech are non-random. Linguists can elicit from the speech error data how speech errors are produced and which linguistic rules they adhere to. As a result, they are able to predict speech errors.
Four generalizations about speech errors have been identified:[1]
  1. Interacting elements tend to come from a similar linguistic environment, which means that initial, middle, final segments interact with one another.
  2. Elements that interact with one another tend to be phonetically or semantically similar to one another. This means that consonants exchange with consonants and vowels with vowels.
  3. Slips are consistent with the phonological rules of the language.
  4. There are consistent stress patterns in speech errors. Predominantly, both interacting segments receive major or minor stress.
  • These four generalizations support the idea of the lexical bias effect. This effect states that our phonological speech errors generally form words rather than non-words. Baars (1975) showed evidence for this effect when he presented word pairs in rapid succession and asked participants to say both words in rapid succession back. In most of the trials, the mistakes made still formed actual words.[14]

Information obtained from performance additions[edit]

An example of the information that can be obtained is the use of «um» or «uh» in a conversation.[15] These might be meaningful words that tell different things, one of which is to hold a place in the conversation so as not to be interrupted. There seems to be a hesitant stage and fluent stage that suggest speech has different levels of production. The pauses seem to occur between sentences, conjunctional points and before the first content word in a sentence. That suggests that a large part of speech production happens there.

Schachter et al. (1991) conducted an experiment to examine if the numbers of word choices affect pausing. They sat in on the lectures of 47 undergraduate professors from 10 different departments and calculated the number and times of filled pauses and unfilled pauses. They found significantly more pauses in the humanities departments as opposed to the natural sciences.[16] These findings suggest that the greater the number of word choices, the more frequent are the pauses, and hence the pauses serve to allow us time to choose our words.

Slips of the tongue are another form of «errors» that can help us understand the process of speech production better. Slips can happen at many levels, at the syntactic level, at the phrasal level, at the lexical semantic level, at the morphological level and at the phonological level and they can take more than one form like: additions, substations, deletion, exchange, anticipation, perseveration, shifts, and haplologies M.F. Garrett, (1975).[17] Slips are orderly because language production is orderly.

There are some biases shown through slips of the tongue. One kind is a lexical bias which shows that the slips people generate are more often actual words than random sound strings. Baars Motley and Mackay (1975) found that it was more common for people to turn two actual words to two other actual words than when they do not create real words.[14] This suggests that lexemes might overlap somewhat or be stored similarly.

A second kind is a semantic bias which shows a tendency for sound bias to create words that are semantically related to other words in the linguistic environment. Motley and Baars (1976) found that a word pair like «get one» will more likely slip to «wet gun» if the pair before it is «damp rifle». These results suggest that we are sensitive to how things are laid out semantically.[18]

Euphemistic misspeaking[edit]

Since the 1980s, the word misspeaking has been used increasingly in politics to imply that errors made by a speaker are accidental and should not be construed as a deliberate attempt to misrepresent the facts of a case. As such, its usage has attracted a degree of media coverage, particularly from critics who feel that the term is overly approbative in cases where either ignorance of the facts or intent to misrepresent should not be discarded as possibilities.[19][20]

The word was used by a White House spokesman after George W. Bush seemed to say that his government was always «thinking about new ways to harm our country and our people» (a classic example of a Bushism), and more famously by then American presidential candidate Hillary Clinton who recalled landing in at the US military outpost of Tuzla «under sniper fire» (in fact, video footage demonstrates that there were no such problems on her arrival).[20][21] Other users of the term include American politician Richard Blumenthal, who incorrectly stated on a number of occasions that he had served in Vietnam during the Vietnam War.[20]

See also[edit]

  • Error (linguistics)
  • Auditory processing disorder
  • Barbarism (grammar)
  • Epenthesis
  • Errors in early word use
  • Folk etymology
  • FOXP2
  • Developmental verbal dyspraxia
  • Malapropism
  • Metathesis (linguistics)
  • Signorelli parapraxis

References[edit]

  1. ^ a b c d e f g h i j k l m n o p q r Carroll, David (1986). Psychology of language. Pacific Grove, CA, USA: Brooks/Cole Pub. Co. pp. 253–256. ISBN 978-0-534-05640-7. OCLC 12583436.
  2. ^ a b Bussmann, Hadumod. Routledge dictionary of language and linguistics. Routledge: London 1996, 449.
  3. ^ a b c d e f g h i j k Tserdanelis, Georgios; Wai Sum Wong (2004). Language files: materials for an introduction to language & linguistics. Columbus: Ohio State University Press. pp. 320–324. ISBN 978-0-8142-0970-7. OCLC 54503589.
  4. ^ Dell, Gary S.; Reich, Peter A. (December 1981). «Stages in sentence production: An analysis of speech error data». Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 20 (6): 611–629. doi:10.1016/S0022-5371(81)90202-4.
  5. ^ «Slips of the Tongue». Psychology Today. Retrieved 16 May 2017.
  6. ^ a b Preston, Jonathan; Byun, Tara (November 2015). «Residual Speech Errors: Causes, Implications, Treatment». Seminars in Speech and Language. 36 (4): 215–216. doi:10.1055/s-0035-1562904. ISSN 0734-0478. PMID 26458196.
  7. ^ Fromkin, Victoria. «The Non-Anomalous Nature of Anomalous Utterances» (PDF). Stanford.
  8. ^ a b c d e f Hockett, Charles F. (1973). «Where the tongue slips, there slip I». In Victoria Fromkin (ed.). Speech errors as linguistic evidence. The Hague: Mouton. pp. 97–114. OCLC 1009093.
  9. ^ Pfau, Roland. Grammar as processor: a distributed morphology account of spontaneous speech. John Benjamins Publishing Co.: Amsterdam 2009, 10.
  10. ^ a b c d e f g h i j k Eysenck, Michael W.; Keane, Mark A. (2005). Cognitive Psychology: A Student’s Handbook. Psychology Press (UK). p. 402. ISBN 978-1-84169-359-0. OCLC 608153953.
  11. ^ Anderson, John R. Kognitive Psychologie. Spektrum Akademischer Verlag: Heidelberg 1996 (2nd edition), 353.
  12. ^ a b Smith, Derek J. «Speech Errors, Speech Production Models, and Speech Pathology.» Human Information Processing. Date of last revision: 12 December 2003. Date of access: 27 February 2010. «Speech-errors». Archived from the original on 5 December 2007. Retrieved 5 December 2007..
  13. ^ a b Fromkin, Victoria (1973). «Introduction». In Victoria Fromkin (ed.). Speech errors as linguistic evidence. The Hague: Mouton. p. 13. ISBN 978-90-279-2668-5. OCLC 1009093.
  14. ^ a b Baars, Bernard J.; Michael T. Motley; Donald G. MacKay (August 1975). «Output editing for lexical status in artificially elicited slips of the tongue». Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 14 (4): 382–391. doi:10.1016/S0022-5371(75)80017-X.
  15. ^ Clark HH, Fox Tree JE (May 2002). «Using uh and um in spontaneous speaking». Cognition. 84 (1): 73–111. CiteSeerX 10.1.1.5.7958. doi:10.1016/S0010-0277(02)00017-3. PMID 12062148. S2CID 37642332.
  16. ^ Schachter, Stanley; Nicholas Christenfeld; Bernard Ravina; Frances Bilous (March 1991). «Speech Disfluency and the Structure of Knowledge». Journal of Personality and Social Psychology. 60 (3): 362–367. doi:10.1037/0022-3514.60.3.362.[dead link]
  17. ^ Garrett, M. F. (1975). «The analysis of sentence production.». In Gordon H Bower (ed.). The Psychology of learning and motivation. Volume 9 : advances in research and theory. New York: Academic Press. pp. 133–177. ISBN 978-0-12-543309-9. OCLC 24672687.
  18. ^ Motley, Michael T.; Bernard J. Baars (1976). «Semantic bias effects on the outcomes of verbal slips». Cognition. 43 (2): 177–187. doi:10.1016/0010-0277(76)90003-2. S2CID 53152698.[dead link]
  19. ^ Hendrik Hertzberg (21 April 2008). «Mr. and Ms. Spoken». The New Yorker. Retrieved 14 August 2011.
  20. ^ a b c Dominic Lawson (23 May 2010). «Don’t lie – try misspeaking instead». The Sunday Times. Retrieved 28 August 2011.
  21. ^ «Does ‘misspeak’ mean lying?». BBC News. 26 March 2008. Retrieved 28 August 2011.

Further reading[edit]

  • Bock, J. K. (1982). Toward a cognitive psychology of syntax. Psychological Review, 89, 1-47.
  • Garrett, M. F. (1976). Syntactic processing in sentence production. In E. Walker & R. Wales (Eds.), New approaches to language mechanisms (pp. 231–256). Amsterdam: North-Holland.
  • Garrett, M. F. (1980). Levels of processing in sentence production. In B. Butterworth (Ed.), Language production: Vol. 1. Speech and talk (pp. 177–220). San Diego, CA: Academic Press.
  • Hickok G (2012). «The cortical organization of speech processing: feedback control and predictive coding the context of a dual-stream model». J Commun Disord. 45 (6): 393–402. doi:10.1016/j.jcomdis.2012.06.004. PMC 3468690. PMID 22766458.
  • Jescheniak, J.D., Levelt, W.J.M (1994). Word Frequency Effects in Speech Production: Retrieval of Syntactic Information and of Phonological Form. Journal of Experimental Psychology: Learning, Memory, and Cognition, Vol. 20, (pp. 824–843)
  • Levelt, W. J. M. (1989). Speaking: From intention to articulation. Cambridge, MA: MIT Press.
  • Poeppel D, Emmorey K, Hickok G, Pylkkänen L (October 2012). «Towards a new neurobiology of language». J. Neurosci. 32 (41): 14125–31. doi:10.1523/JNEUROSCI.3244-12.2012. PMC 3495005. PMID 23055482.
  • Reichman, R. (1981). Plain Speaking: A Theory and Grammar of Spontaneous Discourse. Cambridge, MA
  • Bache, Richard Meade. (1869). Vulgarisms and Other Errors of Speech.

External links[edit]

  • «Fromkins Speech Error Database — Max Planck Institute for Psycholinguistics». www.mpi.nl. Retrieved 23 September 2019.

«Ненуачо, низя штоль?» Почему в сетевом общении принято коверкать язык


Фотографии: Depositphotos / Иллюстрация: Юлия Замжицкая

В интернете в постах и комментариях нередко встречаются странные «ошибки». Причем в своей письменной речи их допускают даже люди, которые прекрасно знают правила русского языка. Разбираемся в причинах этого явления и вспоминаем самые странные сетевые слова последних десятилетий.

С чего всё началось

В конце 1990-х — начале нулевых годов на форумах и сайтах Рунета появился «олбанский (олбанскей, олбанзгий) йазыг» — радикальная форма сетевого общения, бросающая вызов традиционной русской орфографии.

«Олбанский» был основан на языковой игре. Его основной принцип: «делай орфографическую ошибку всякий раз, когда она не влияет на чтение». Так «адский» превратилось в «аццкий», а «школьник» — в «школьнег». Языковые клише-мемы писали слитно: «ржунимагу», «стопицот», «фтопку», «ниасилил», «многабукаф». 

Впрочем, раздельные языковые клише тоже существовали: «В Бабруйск, жывотное», «выпей йаду». Тексты и сообщения писали по обычным правилам (насколько пишущие владели ими), добавляя несколько слов из «олбанского», иначе читать и понимать такие тексты было бы слишком сложно. К тому же, чтобы так писать, нужно быть грамотным человеком и видеть «ошибкоопасные» места. 

«Олбанский» язык выполнял сразу несколько функций: помогал пищущим самовыражаться, показывал «своих» и «чужих» в переписке, позволял выразить чувства и установить контакт с невидимым сетевым собеседником. Пик интереса к олбанскому пришелся на 2004–2006 годы. В 2006 году стали популярны знаменитые мемы «Превед, медвед» и «Ктулху». Об «олбанском» говорили на пресс-конференции Дмитрия Медведева, занимавшего тогда пост президента России. 

К началу 2010-х пользователи потеряли интерес к «олбанскому», но тенденция на нарушение орфографических и синтаксических правил русского языка в сетевом общении сохранилась.

«Безграмотность» в сети

В современных сетевых комментариях и постах можно встретить такие примеры искажения слов, как:

  • штош (что ж)
  • чоуж (что уж)
  • неа (нет)
  • низя (нельзя)
  • ща (сейчас)
  • походу (похоже)
  • ваще (вообще)
  • типо (просторечие — типа, вроде)
  • че (что)
  • лан (ладно)
  • дык (так)
  • капец (конец)
  • штоль (что ли)
  • ничоси (ничего себе)
  • ненуачо (нет, ну а что такого?)

Кроме подобных орфографических вольностей, из комментариев и сообщений в мессенджерах постепенно исчезают запятые — часто даже из-за лени или простой торопливости пишущего. Письменная речь в соцсетях приобретает черты устной, с ее спонтанностью, уточнениями и сокращениями.

Пропадают и точки. В Нью-Йорке, в Бингемтонском университете, в 2015 году провели эксперимент, большинство участников которого указали, что считают точку в конце сообщения признаком неискренности, раздражения. Поэтому точки часто опускают совсем или заменяют круглой скобкой («улыбкой») или восклицательным знаком. 

Почему люди намеренно искажают язык?

Профессор Государственного института русского языка им. А. С. Пушкина Владимир Карасик объясняет это стремлением сократить дистанцию в общении: 

«Сетевой дискурс сориентирован на общение молодежи, даже подростков. В сетевом дискурсе люди ведут себя подчеркнуто непринужденно и неофициально, порой форсируя эту неофициальность. Это соответствует духу нашего времени и эре постмодерна».

Где нельзя ошибаться

Такие «преднамеренные» ошибки в сетевом общении не воспринимаются как грубые нарушения языковой нормы, а скорее являются некой языковой игрой. Однако, в онлайн-общении есть одно последовательное исключение — деловая переписка. Она предполагает более официальный тон, чем обмен дружескими сообщениями, поэтому и требования к грамотности становятся строже. 

О том, как правило составлять деловые сообщения, рассказывает Ольга Лукинова в книге «Цифровой этикет. Как не бесить друг друга в интернете». 

Перед отправкой электронных писем стоит:

  • внимательно перечитать текст;
  • проверить «опасные места» по словарю или справочнику;
  • не использовать смайлы;
  • не использовать Capslock.

Эксперт отмечает, что в деловой переписке послания с ошибками, а особенно опечатками, воспринимаются как неуважение к собеседнику, поэтому перед тем, как нажать «Отправить», рекомендует несколько раз внимательно перечитать текст сообщения.


Материалы по теме:

  • «Скоро не сможем их понять»: учителя заявили о повальной безграмотности школьников;
  • Хватит пенять на детей — пишите правильно сами! Что происходит с грамотностью педагогов?

Если вам нравятся материалы на Педсовете, подпишитесь на наш канал в Телеграме, чтобы быть в курсе событий раньше всех.

Подписаться

В латыни есть слово lapsus. Оно обозначает ошибку в речи человека. От этого слова появилось всем известное сокращение ляп. Только если ляп считают грубым нарушением норм речи, то lapsus имеет не настолько строгое значение. К сожалению, аналога этого слова, которое обозначает речевые ошибки, в современном русском языке нет. Но lapsus встречаются повсеместно.

Содержание

  • Типы речевых ошибок
  • Виды нормативных ошибок
  • Орфоэпическая ошибка
  • Морфологическая ошибка
  • Орфографическая ошибка
  • Синтаксически-пунктуационные ошибки
  • Стилистические ошибки
  • Лексические речевые ошибки

Типы речевых ошибок

Речевые ошибки подразделяются на нормативные ошибки и опечатки. Опечатками называют механические ошибки. В тексте слово может быть написано неверно, что усложнит восприятие информации. Или же вместо одного слова случайно используют другое. Опечатки встречаются и в устной речи. Это оговорки, которые можно услышать от людей каждый день.

Механические ошибки происходят неосознанно, но от них многое зависит. Ошибки в написании цифр создают искажение фактической информации. А неправильное написание слов может полностью изменить смысл сказанного. Хорошо демонстрирует проблему опечаток одна сцена из фильма «Александр и ужасный, кошмарный, нехороший, очень плохой день» режиссера Мигеля Артета. В типографии перепутали буквы «п» и «с» и в детской книжке написали вместо «Можно прыгнуть на кровать» фразу «Можно срыгнуть на кровать». И по сюжету кинокартины эта ситуация вылилась в скандал.

Особое внимание уделяли опечаткам во времена сталинских репрессий, когда неверно написанное слово стоило человеку жизни. Искоренить проблему опечаток, невозможно, так как человек делает их неосознанно. Единственный способ, при помощи которого вы избежите этого типа речевых ошибок, быть внимательным при написании текста, тщательно подбирать слова, которые вы произнесете.

Виды нормативных ошибок

Девушка читает документ
Фотографии: Depositphotos / Иллюстрация: Юлия Замжицкая

В интернете в постах и комментариях нередко встречаются странные «ошибки». Причем в своей письменной речи их допускают даже люди, которые прекрасно знают правила русского языка. Разбираемся в причинах этого явления и вспоминаем самые странные сетевые слова последних десятилетий.

С чего всё началось

В конце 1990-х — начале нулевых годов на форумах и сайтах Рунета появился «олбанский (олбанскей, олбанзгий) йазыг» — радикальная форма сетевого общения, бросающая вызов традиционной русской орфографии.

«Олбанский» был основан на языковой игре. Его основной принцип: «делай орфографическую ошибку всякий раз, когда она не влияет на чтение». Так «адский» превратилось в «аццкий», а «школьник» — в «школьнег». Языковые клише-мемы писали слитно: «ржунимагу», «стопицот», «фтопку», «ниасилил», «многабукаф». 

Впрочем, раздельные языковые клише тоже существовали: «В Бабруйск, жывотное», «выпей йаду». Тексты и сообщения писали по обычным правилам (насколько пишущие владели ими), добавляя несколько слов из «олбанского», иначе читать и понимать такие тексты было бы слишком сложно. К тому же, чтобы так писать, нужно быть грамотным человеком и видеть «ошибкоопасные» места. 

«Олбанский» язык выполнял сразу несколько функций: помогал пищущим самовыражаться, показывал «своих» и «чужих» в переписке, позволял выразить чувства и установить контакт с невидимым сетевым собеседником. Пик интереса к олбанскому пришелся на 2004–2006 годы. В 2006 году стали популярны знаменитые мемы «Превед, медвед» и «Ктулху». Об «олбанском» говорили на пресс-конференции Дмитрия Медведева, занимавшего тогда пост президента России. 

К началу 2010-х пользователи потеряли интерес к «олбанскому», но тенденция на нарушение орфографических и синтаксических правил русского языка в сетевом общении сохранилась.

«Безграмотность» в сети

В современных сетевых комментариях и постах можно встретить такие примеры искажения слов, как:

  • штош (что ж)
  • чоуж (что уж)
  • неа (нет)
  • низя (нельзя)
  • ща (сейчас)
  • походу (похоже)
  • ваще (вообще)
  • типо (просторечие — типа, вроде)
  • че (что)
  • лан (ладно)
  • дык (так)
  • капец (конец)
  • штоль (что ли)
  • ничоси (ничего себе)
  • ненуачо (нет, ну а что такого?)

Кроме подобных орфографических вольностей, из комментариев и сообщений в мессенджерах постепенно исчезают запятые — часто даже из-за лени или простой торопливости пишущего. Письменная речь в соцсетях приобретает черты устной, с ее спонтанностью, уточнениями и сокращениями.

Пропадают и точки. В Нью-Йорке, в Бингемтонском университете, в 2015 году провели эксперимент, большинство участников которого указали, что считают точку в конце сообщения признаком неискренности, раздражения. Поэтому точки часто опускают совсем или заменяют круглой скобкой («улыбкой») или восклицательным знаком. 

Почему люди намеренно искажают язык?

Профессор Государственного института русского языка им. А. С. Пушкина Владимир Карасик объясняет это стремлением сократить дистанцию в общении: 

«Сетевой дискурс сориентирован на общение молодежи, даже подростков. В сетевом дискурсе люди ведут себя подчеркнуто непринужденно и неофициально, порой форсируя эту неофициальность. Это соответствует духу нашего времени и эре постмодерна».

Где нельзя ошибаться

Такие «преднамеренные» ошибки в сетевом общении не воспринимаются как грубые нарушения языковой нормы, а скорее являются некой языковой игрой. Однако, в онлайн-общении есть одно последовательное исключение — деловая переписка. Она предполагает более официальный тон, чем обмен дружескими сообщениями, поэтому и требования к грамотности становятся строже. 

О том, как правило составлять деловые сообщения, рассказывает Ольга Лукинова в книге «Цифровой этикет. Как не бесить друг друга в интернете». 

Перед отправкой электронных писем стоит:

  • внимательно перечитать текст;
  • проверить «опасные места» по словарю или справочнику;
  • не использовать смайлы;
  • не использовать Capslock.

Эксперт отмечает, что в деловой переписке послания с ошибками, а особенно опечатками, воспринимаются как неуважение к собеседнику, поэтому перед тем, как нажать «Отправить», рекомендует несколько раз внимательно перечитать текст сообщения.


Материалы по теме:

  • «Скоро не сможем их понять»: учителя заявили о повальной безграмотности школьников;
  • Хватит пенять на детей — пишите правильно сами! Что происходит с грамотностью педагогов?

Если вам нравятся материалы на Педсовете, подпишитесь на наш канал в Телеграме, чтобы быть в курсе событий раньше всех.

Подписаться

В латыни есть слово lapsus. Оно обозначает ошибку в речи человека. От этого слова появилось всем известное сокращение ляп. Только если ляп считают грубым нарушением норм речи, то lapsus имеет не настолько строгое значение. К сожалению, аналога этого слова, которое обозначает речевые ошибки, в современном русском языке нет. Но lapsus встречаются повсеместно.

Содержание

  • Типы речевых ошибок
  • Виды нормативных ошибок
  • Орфоэпическая ошибка
  • Морфологическая ошибка
  • Орфографическая ошибка
  • Синтаксически-пунктуационные ошибки
  • Стилистические ошибки
  • Лексические речевые ошибки

Типы речевых ошибок

Речевые ошибки подразделяются на нормативные ошибки и опечатки. Опечатками называют механические ошибки. В тексте слово может быть написано неверно, что усложнит восприятие информации. Или же вместо одного слова случайно используют другое. Опечатки встречаются и в устной речи. Это оговорки, которые можно услышать от людей каждый день.

Механические ошибки происходят неосознанно, но от них многое зависит. Ошибки в написании цифр создают искажение фактической информации. А неправильное написание слов может полностью изменить смысл сказанного. Хорошо демонстрирует проблему опечаток одна сцена из фильма «Александр и ужасный, кошмарный, нехороший, очень плохой день» режиссера Мигеля Артета. В типографии перепутали буквы «п» и «с» и в детской книжке написали вместо «Можно прыгнуть на кровать» фразу «Можно срыгнуть на кровать». И по сюжету кинокартины эта ситуация вылилась в скандал.

Особое внимание уделяли опечаткам во времена сталинских репрессий, когда неверно написанное слово стоило человеку жизни. Искоренить проблему опечаток, невозможно, так как человек делает их неосознанно. Единственный способ, при помощи которого вы избежите этого типа речевых ошибок, быть внимательным при написании текста, тщательно подбирать слова, которые вы произнесете.

Виды нормативных ошибок

Девушка читает документ

Речевые ошибки связаны с нарушением норм русского языка. Виды речевых ошибок:

  • орфоэпические;
  • морфологические;
  • орфографические;
  • синтаксически-пунктуационные;
  • стилистические;
  • лексические.

Орфоэпическая ошибка

Произносительная ошибка связана с нарушением норм орфоэпии. Она проявляется только в устной речи. Это ошибочное произношение звуков, слов или же словосочетаний. Также к ошибкам в произношении относят неправильное ударение.

Искажение слов происходит в сторону сокращения количества букв. К примеру, когда вместо «тысяча» произносится слово «тыща». Если вы хотите говорить грамотно и красиво, стоит избавить речь от подобных слов. Распространено также ошибочное произношение слова «конечно» — «конешно».

Произносить правильное ударение не только правильно, но и модно. Наверняка вы слышали, как люди поправляют неправильное ударение в словах «Алкоголь», «звОнит», «дОговор» на верные – «алкогОль», «звонИт» и «договОр». Неправильная постановка ударения в последнее время заметнее, чем раньше. И мнение о вашей эрудиции зависит от соблюдения норм произношения.

Морфологическая ошибка

Морфологией называют раздел лингвистики, в котором объектом изучения являются слова и их части. Морфологические ошибки получаются из-за неправильного образования форм слов различных частей речи. Причинами являются неправильное склонение, ошибки в употреблении рода и числа.

К примеру, «докторы» вместо «доктора». Это морфологическая ошибка в употреблении множественного числа.

Часто употребляют неверную форму слова при изменении падежа. Родительный падеж слова яблоки – яблок. Иногда вместо этого слова употребляют неверную форму «яблоков».

Затянувшееся совещание

Распространенные морфологические ошибки – неверное написание числительных:

«Компания владела пятьюстами пятьдесят тремя филиалами». В этом примере слово «пятьдесят» не склонили. Верное написание: «Компания владела пятьюстами пятьюдесятью тремя филиалами».

В употреблении прилагательных распространена ошибка неверного употребления сравнительной степени. К примеру, такое использование: «более красивее» вместо «более красивый». Или же «самый высочайший» вместо «самого высокого» или «высочайшего».

Орфографическая ошибка

Орфографические ошибки – это неправильное написание слов. Они возникают тогда, когда человек не знает правильного написания слова. Вы получали когда-либо сообщение, где находили грамматические ошибки. Распространенный пример: написание слова «извини» через «е». Чтобы с вами не случалось подобных орфографических ошибок, как можно больше читайте. Чтение стимулирует восприятие правильного написания слов. И если вы привыкли читать правильно написанный текст, то и писать вы будете, не делая грамматические ошибки.

Орфографические ошибки, в принципе, случаются из-за незнания правильности слов. Поэтому если вы не уверены в написанном слове, стоит обратиться к словарю. На работе узнавайте тот перечень специфических для вашей области слов, который нужно запомнить и в котором ни в коем случае нельзя совершать грамматические ошибки.

Синтаксически-пунктуационные ошибки

Знаки вопросов

Эти виды речевых ошибок возникают при неправильной постановке знаков препинания и неверном соединении слов в словосочетаниях и предложениях.

Пропуск тире, лишние запятые – это относится к ошибкам пунктуации. Не поленитесь открыть учебник, если вы не уверены в постановке запятой. Опять же, это та проблема, с которой можно справиться, читая много книг. Вы привыкаете к правильной постановке знаков препинания и уже на интуитивном уровне вам сложно совершить ошибку.

Нарушение правил синтаксиса встречается часто. Распространены ошибки в согласовании. «Человеку для счастья нужно любимое место для отдыха, работа, счастливая семья». Слово «нужно» в этом предложении не подходит при перечислении. Необходимо употребить «нужны».

Профессиональные редакторы считают, что часто встречается ошибка в управлении. Когда слово заменяется на синоним или же похожее слово, но управление с новым словом не согласуется.

Пример ошибки в управлении: «Они хвалили и приносили поздравления Алине за победу».

Они хвалили Алину. Они приносили поздравления Алине. Части предложения не согласуются из-за неправильного управления. После «хвалили» необходимо добавить слово «ее», чтобы исправить ошибку.

Стилистические ошибки

В отличие от других видов ошибок, стилистические основываются на искажении смысла текста. Классификация основных стилистических речевых ошибок:

  • Плеоназм. Явление встречается часто. Плеоназм — это избыточное выражение. Автор выражает мысль, дополняя ее и так всем понятными сведениями. К примеру, «прошла минута времени», «он сказал истинную правду», «за пассажиром следил секретный шпион». Минута – это единица времени. Правда – это истина. А шпион в любом случае является секретным агентом.
  • Клише. Это устоявшиеся словосочетания, которые очень часто используются. Клише нельзя полностью отнести к речевым ошибкам. Иногда их употребление уместно. Но если они часто встречаются в тексте или же клише разговорного стиля используется в деловом – это серьезная речевая ошибка. К клише относят выражения «одержать победу», «золотая осень», «подавляющее большинство».
  • Тавтология. Ошибка, в которой часто повторяются одни и те же либо однокоренные слова. В одном предложении одно и тоже слово не должно повторяться. Желательно исключить повторения в смежных предложениях.

Предложения, в которых допущена эта ошибка: «Он улыбнулся, его улыбка наполнила помещение светом», «Катя покраснела от красного вина», «Петя любил ходить на рыбалку и ловить рыбу».

  • Нарушение порядка слов. В английском языке порядок слов намного строже, чем в русском. Он отличается четким построением частей предложения в определенной последовательности. В русском языке можно менять местами словосочетания так, как вам бы хотелось. Но при этом важно не потерять смысл высказывания.

Изучает документ

Для того, чтобы этого не случилось, руководствуйтесь двумя правилами:

  1. Порядок слов в предложении может быть прямым и обратным в зависимости от подлежащего и сказуемого.
  2. Второстепенные члены предложения должны согласоваться с теми словами, от которых они зависят.

Лексические речевые ошибки

Лексика – это словарный запас языка. Ошибки возникают тогда, когда вы пишите либо говорите о том, в чем не разбираетесь. Чаще ошибки в значениях слов происходят по нескольким причинам:

  • Слово устарело и редко используется в современном русском языке.
  • Слово относится к узкоспециализированной лексике.
  • Слово является неологизмом и его значение не распространено.

Классификация лексических речевых ошибок:

  • Ложная синонимия. Человек считает синонимами несколько слов, которые ими не являются. Например, авторитет не есть популярность, а особенности не являются различиями. Примеры, где допущена ошибка: «Певица была авторитетом среди молодежи» вместо «Певица была популярной среди молодежи». «У брата и сестры было много особенностей в характерах» вместо «У брата и сестры было много различий в характерах».
  • Употребление похожих по звучанию слов. Например, употребление слова «одинарный», когда необходимо сказать «ординарный». Вместо слова «индианка» могут написать ошибочное «индейка».
  • Путаница в близких по значению словах. «Интервьюер» и «Интервьюируемый», «Абонент» и «Абонемент», «Адресат» и «Адресант».
  • Непреднамеренное образование новых слов.

Допустить речевую ошибку просто. Иногда это получается в случае оговорки, а иной раз проблема заключается в незнании какой-либо нормы русского языка либо из-за путаницы значений слов. Читайте много книг, правильно говорить и не стесняйтесь лишний раз обратиться к словарю или учебнику. Постоянно работайте над устной и письменной речью, чтобы количество ошибок было приближено к нулю.

Есть такой псевдоязык, называется олбанский или олбань. Одна из основных задач олбанца — писать вроде бы по-русски, но при этом наделать в словах максимальное количество ошибок. Например, пишут так: «кросаффчег», «криведко», «превед», «аффтар, убей сибя апстену» и так далее. Мне сложно сейчас объяснить это явление, я не стремился сильно вникнуть в его суть. Но, вероятно, олбань была изобретена людьми, которым нечего было показать в жизни, нечем особо похвастаться. Но у них богатая фантазия, и они нашли-таки способ самовыражения, способ хоть чем-то выделиться из огромной серой массы.

Я советую относиться ко всему этому с юмором. Если Вы будете волноваться, переживать из-за олбани и прочих подобных извратов, то это может нехорошо отразиться на Вашем здоровье. Вы же выше этого, Вы ведь точно умеете писать гораздо грамотнее. В этом не должно быть сомнений. Так усмехнитесь и пройдите мимо, если видите что-либо подобное.

Приветствую вас, друзья, на канале «Записки литературного редактора», и сегодня у нас снова интересный термин. Причем появился он сравнительно недавно, в связи с повальным увлечением специфическим новоязом, в отличие от варваризмов, абсолютно русского происхождения.

Что такое эрративы

Это слово, родственное всем знакомому error – «ошибка». Придумал термин один филолог еще в пору появления моды на подобные словечки. Но если кому-то не нравится иностранное слово, можно использовать имеющийся более русский синоним «какография». А я могу предложить ещё более русское слово «какопись», когда пишут, как попало. Но мне самой больше нравится «эрративы», оно благозвучнее.

Эрративы – это намеренно искажённые слова родного языка. Ошибки в них сделаны не от незнания правописания, а специально. Например, «аффтар» вместо «автор», «йолка» вместо «ёлка», «апстену» вместо «об стену» и т. д. Причём эрративы в значительной степени касаются именно письменной речи, так как в устной часто звучат менее искажённо. Да и наибольшее распространение они получили в сетевых текстах.

Эрративы можно назвать видом неологизмов, повальное увлечение которыми началось с распространением интернет-общения и сетевых журналов. Именно тогда, лет 10–15 назад сформировался специфический язык сетевого общения. Его называли «олбанским» или «падонковским». Большинство «носителей» этого новояза были людьми вполне образованными и грамотными, но они специально коверкали слова формального языка, создавая своеобразную языковую среду со своими правилами. То есть искажения бы не произвольными, а чётко заданными. Например, надо было писать «аффтар», а никак не «афтор» или «автар», «исчо», а не «ищё. И на таком языке слоган моего канала выглядел бы так: «Аффтар, пеши исчо!»

Сейчас этот язык уже стал историей, но многие его словечки ещё гуляют по сети, пишущие их прекрасно знают происхождение этих слов, как и знают правильное написание.

Зачем нужны эрративы

Распространение моды на такие слова и выражения выглядело довольно странно и привлекло внимание серьёзных учёных-филологов. По «падонковскому» языку писались не только дипломы, но и солидные научные статьи и даже диссертации.

На первый взгляд, этот язык выглядел простым эрративным хулиганством, его так и называли. Однако феномен сознательного искажение слов существует давно, о чём свидетельствуют литературные источники. У Стругацких, например, один персонаж, скептически относящийся к идее мгновенного перемещения в пространстве, называл телепортацию «тирьямпампацией».

Довольно широко были распространены эрративы среди писателей и поэтов футуристического направления в 20-х годах прошлого века. Ещё раньше в романе «Отцы и дети» Тургенев писал: «Павел Петрович, когда сердился, с намерением говорил: „эфтим“ и „эфто“, хотя очень хорошо знал, что подобных слов грамматика не допускает».

Несомненно, желание «поприкалываться» является одной из причин появления эрративов в текстах и в речи, но это не единственная причина. И распространение искаженных слов связано с тем, что с появлением интернета индивидуальное, межличностное общение стало публичным, даже демонстративным. Эрративы как бы делали речь, с одной стороны, более яркой, а с другой – позволяли человеку почувствовать себя частью зарождающейся субкультуры интернет-сообщества. Как известно, язык – это важная часть культуры.

Но были и другие причины

  • Намеренные ошибки стали своеобразной формой протеста, против навязанных норм и правил старшего поколения. В интернете нет ни цензуры, ни корректуры – как хочу, так и пишу.
  • Эрративы позволяли наделять привычные слова дополнительными смыслами, то есть придавали им коннотацию, чаще всего ироническую или презрительно-снисходительную («кросавчег», «аффтар», «яжемать» и т. д.)
  • Эрративы не только прекрасно подходили для придания тексту уникальности, они также сбивали с толку поисковики, не давали возможности отследить наполненный ими текст в сети.

Однако пик моды на эрративы давно прошёл, хотя сам феномен никуда не делся, да и многие слова пока ещё остались в рамках сетевого сленга. Но я рада, что «падонковский» язык стал историей, а не окончательно превратился в средство интернет-общения.

Кстати, эрративы могут использоваться в художественных произведениях для речевой характеристики персонажей. Учитывая их коннотацию и дополнительные смыслы, они хорошо подходят для передачи интонации и оценки.

Всё. До скорой встречи, друзья. Хорошей летней погоды и радости творчества.

« Неологизмы в жизни и в тексте»

Тавтология — это специальный или непреднамеренный повтор однокоренных слов в словосочетании или предложении.

Разберемся, что такое тавтология в русском языке, чтобы не не допускать лексических ошибок в своей речи.

Тавтология — это лексическая ошибка речи

Одной из разновидностью плеоназма является тавтология. Чтобы понять суть исследуемого явления в лингвистике, выясним, что значит этот термин. Он складывается из двух греческих слов:

  • tauto значит «то же самое»;
  • logos обозначает «слово».

Буквально «тавтология» — это тождесловие. Исходя из этого значения, можно определить, что этот термин выражает какое-либо понятие или явление повтором близких или однокоренных слов.

Если плеоназм выступает как скрытое смысловое излишество, то тавтология является речевой ошибкой, которая характеризуется явным повтором однокоренных слов с одним и тем же или похожим значением.

Тавтология и плеоназм

Понаблюдаем, как проявляется тавтология в словосочетаниях:

  • лил проливной ливень;
  • всеобщее признание всех людей;
  • объединиться воедино;
  • повседневная обыденность;
  • реорганизация организации и пр.

Как видим, эта лексическая ошибка возникает в речи тогда, когда говорящий случайно, не учитывая смысла слов или не зная точного их значения, употребляет в своей речи однокоренные слова, одно из которых дублирует смысл другого. Создаётся явное речевое излишество.

Определение

Тавтология — это специальное или непреднамеренное употребление однокоренных слов в словосочетании или предложении или необоснованный повтор одного и того же слова в высказывании.

А вот какое определение тавтологии можно прочесть в Википедии:

Тавтоло́гия (от др.-греч. ταὐτολογία ← ταὐτό «то же самое» + λόγος «речь, словомысль, причина») — риторическая фигура, представляющая собой необоснованное повторение одних и тех же (или однокоренных) или близких по смыслу слов, например, «масло масляное», «спросить вопрос» и тому подобное; термин античной стилистики, обозначающий повторение однозначных или тех же слов. Античная стилистика подводит многословие речи под три понятия.

Учтём, что в некоторых словосочетаниях тавтология не ощущается в результате забытого первичного значения главного слова:

  • низкий бас;
  • чёрные чернила (чернила бывают и синие, и красные);
  • белое бельё;
  • душистый запах.

Приведем примеры речевых ошибок с тавтологией в предложениях.

Примеры тавтологий

А вы знаете, она живет довольно скучной жизнью в провинциальном городке.

Учитель начал диктовать диктант.

Гарантийный талон гарантирует устранение скрытых дефектов прибора.

Это природное явление является уникальным в этом регионе.

От моей заработанной зарплаты почти ничего уже не осталось.

В своей повести писатель ярко описывает природу Сибири.

Чтобы не допускать подобных речевых ошибок, советуем познакомиться со словарем плеоназмов и тавтологий.

Но не всегда это речевое излишество воспринимается как ошибка речи. В художественных произведениях оно выступает в качестве образного средства.

Тавтология — стилистический приём в литературе

Тавтология востребована в литературе как стилистический приём, который создаёт образность, выразительность и эмоциональность языка художественного текста. В своих произведениях авторы охотно прибегают к использованию тавтологии:

Ты греми, гром, а я дождь разолью (А. Островский).

Дорого вовремя время (С. Я. Маршак).

Правда правдой остается, а молва себе молвой (А. Твардовский).

В поэтических произведениях иногда повторяются слова, разные по звучанию, но близкие по смыслу (тоска-печаль, море-океан, знает — ведает, плачет — тужит,) либо используются однородные по звучанию и смыслу слова (веет — повевает, греет — пригревает).

Для усиления эмоциональности речи и эффективного воздействия на слушателей тавтология в виде повтора одного и того же слова или однокоренных лексем распространена в публицистике и ораторском искусстве.

Не следует нам огород городить из-за этого!

В фольклоре активно используется этот стилистический приём, который характеризуется повтором однокоренных лексем, одного и того же слова или его грамматических форм.

Понаблюдаем за употреблением тавтологии в русских пословицах и поговорках:

Сколько лет, сколько зим.

Дружба дружбой, а служба службой.

Час от часу не легче.

Сердце сердцу весть подаёт.

Без вины виноват.

В зачинах сказок, легенд и былин типична тавтология:

  • в стародавние времена
  • жили-были
  • давным-давно
  • на веки вечные
  • живут-поживают.

Видеоурок «Плеоназм и тавтология»

Средняя оценка: 4.8.
Проголосовало: 22


Мода на эрративы возникла внезапно и довольно быстро сошла на нет. Вопрос, почему она появилась, не очень простой. Возможно, ответ на него связан с тем, что несколько поколений людей, которых мы бы на современном жаргоне назвали «пользователями языка», привыкли к постоянным указаниям, как надо. У этого тотального диригизма есть оборотная сторона.
Филолог Гасан Гусейнов об играх в языке, применении эрративов и эсхрофемизмах
1
Огромная масса простых носителей языка выталкивается в маргиналы. Их узус не уважают. Как человек сопротивлялся этому? В моей юности, например, да и до сих пор, мы с некоторыми друзьями говорили и говорим, килОметры вместо киломЕтры, магАзин вместо магазИн, прекрасно зная, что это неправильно. И это не игра под простонародный выговор, а заявление права на диглоссию. Мы знаем, что есть правила языка, и эти правила надо соблюдать. Но в какой-то момент оказывается, что человеку удобнее или нужнее – цели могут быть самые разные: это могут быть цели сокращения, или цель создать произведение словесное, которое понятно вам и мне, – так вот удобнее и нужнее, правильнее, иначе говоря, совершенно сознательно исказить норму.

Более того, выясняется, что когда мы искажаем эту норму, то внутри этого искажения мы начинаем соблюдать новую норму – норму искажения. Например, тот, кто пишет «аффтар» с одним «ф», совершает грубую ошибку. Потому что законы эрратива требуют, чтобы «аффтар» был с двумя «ф» и двумя «а». «Жжот» можно написать только через два «ж» и «о», никак иначе. И выясняется, что эрратив в своей основе – это просто другая система правильности, другая норма, которая существует параллельно обычной. Но она и не просто вывернута наизнанку, а почти зеркальна, или хиральна. Отличается такое написание от ошибочного тем, что человек, владеющий эрративом, должен владеть и обычной нормой.
Дедова, О. В. Антиорфография в Рунете / О. В. Дедова // Русский язык: исторические судьбы и современность: III международный конгресс исследователей русского языка : тр. и материалы. – М., 2007. – С. 342-343.

2
Ситуация в которой человек учит две системы написания, напоминает старый анекдот про пастуха, у которого спрашивают, как же вы считаете своих овец: они же бегут, вот эта шерсть – волнующееся море. Он говорит: да ну что вы, я никогда и не считаю по головам! Я считаю ноги и делю на 4. Это вот и есть эрратическое написание. Когда человек, нарочито искажая норму, и сам для себя, и для своего читателя на заднем плане держит правильное написание, нормативное. Почему он это делает — более сложный вопрос. Это делают почти все люди, и, конечно, это стало модным, потому что интернет-коммуникации обеспечивают людей беспрерывным обменом письменными сообщениями. Люди пишут очень много, но все, что они пишут, несмотря на то, что пишут они пальцами, они одновременно проговаривают. Это моментальное письменное выражение устного узуса, устной практики. И вот в этом сочетании устности и письменности возникает потребность в новой форме, которая держит одной рукой старую норму, а другой рукой – потребности в нашей коммуникации нынешней.
Кронгауз М.А. Самоучиталь Олбанского. М., Изд-во АСТ, 2013.

3
С 2006 по 2010 год существовала мода на эрративы, и связано это еще и с тем, что выросло поколение, которому сама идея предписывания, в общем, чужда. Люди старшего поколения не так охотно играли в эти игры, потому что сильна привычка «нам скажут, как нам писать». А продвинутые молодые люди не любят, когда им так говорят, и начинают вырабатывать какую-то собственную практику написания. Не все, конечно. Среди молодых ведь не меньше внутренних полицейских, как и среди бабок, судачивших у подъездов моей юности: эти всегда знали, как кому надо жить и говорить. Недостаток всякого эрратива: когда его становится много, он прискучивает. А попытки писать целые литературные произведения с применением этого языка ускоряют расставание с модой.
Вместе с тем, сильным стимулом для эрративного хулиганства остается всевластие формально правильной, но по сути выхолощенной, деревянной, казенной речи. Кто-то тычет тебе в нос этой формальной правильностью, но язык это далеко не только грамматика и правильное склонение-спряжение, это – предложение, смысл, содержание высказывания. Что делать, если формально правильным языком в мир на твоем языке несут банальный вздор, бегут с вилами прописных истин наперевес? И не захочешь – заголосишь этими самыми эрративами.
Правда, теоретик и историк языка нас бы поправил: а разве весь язык, само его постоянное движение – не постепенное узаконивание вчерашних грубых ошибок? Разве русский лобзик – это не эрратив немецкого слова «лаубзэге»? Разве вся наука этимология – не об истории иногда нарочитых искажений?
Liberman, Anatoly. Word Origins And How We Know Them. Oxford UP, 2009.

4
Исторических примеров эрративов очень много. Их надо видеть в более широком контексте. Э.Т.А. Гофман играет с немецкими словами,записывая их греческими буквами. Это получается смешно. Или язык футуристов, наших будетлян, которые просто создавали новые слова. Именно внутри футуристической эстетики возникает интереснейшее явление – теория так называемого остранения, которая строится на неправильном написании слова «остраннение» у Виктора Шкловского. Или, наоборот, через странное – новый взгляд на привычное. В этом слове «остранение» — должна быть одна «н», а сама теория остранения, как бы ее ни переводили на другие языки, эту эрративную сущность, нарочитую неправильность в своем главном концептуальном слове не видит.

Надо сказать, что сам русский язык, само русское письмо является воплощением творческой идеи эрратива, вот и наша азбука составлена из греческих и еврейских букв. Игра, начатая Кириллом и Мефодием, идет все время. Само слово «грамота», которым мы пользуемся, является эрративом: «гра-мо-та». По-эстонски «раамат» — книга, от греческой «граммы» – буквы. Так что такое наше слово? Поэтому смешной эрратив «грамматный» – это прямо-таки гиперкоррекция «неграмотного» слова «грамотный». Так через эрратив восстанавливается исторический корень.
А новые потешные русские буквы-контаминаты – пц, которую, говорят, придумал Леонид Каганов, «ха краткая«, «ц краткая» (для обозначения универмага на Цветном бульваре, «б» с тремами? В большинстве случаев этот мелкий вздор кажется дымом без огня, или, так сказать, быстро прогорающей стерней. Но кто знает, может быть, через несколько лет появятся издания русской азбуки, в которой будет место и для этих буквенных шуток? Революция изобразительного, или визуальности, создает новые предпосылки для самого взгляда на букву, письмо, печать как явления искусства. Конфликт нескольких знаковых систем многие фиксируют как нарочитое нарушение существующих правил, хулиганское эрративное поведение. Но мы твердо знаем, что нас ждет в будущем: появление новой породы людей, которые будут уметь быстрее переходить с кода на код и смешивать коды в своей повседневной практике.
Farago, Claire J; Zwijnenberg, Robert (eds.). Compelling visuality: the work of art in and out of history. Minneapolis, University of Minnesota Press, 2003.

5
В какой мере то, что происходило в эти годы и продолжает происходить на наших глазах, связано с заимствованиями из английского языка? Молодые носители русского языка повторяют в некотором смысле и тот путь, которым английский язык шел на протяжении столетия. Усваивает огромное количество иноязычных слов, в том числе в написании латинскими буквами, и эти слова, и сами способы описания переводят на русский язык. Одновременно происходит сокращение привычных форм высказывания. Иногда мы видим, как человек пишет цифру вместо буквы (4 вместо «ч», например, или 7 вместо «с»): по-русски это выглядит непонятно, зачем делать так, если «с» выполняет ту же функцию. Но и здесь вступает игровая сущность языка. Человек играет языком и хочет это делать. Остановить этот процесс невозможно. Его нужно изучать. Тут есть и политическое измерение. Вот, норвежский исследователь Мартин Паулсен изучает, как влияют на язык переходы с латиницы на кириллицу и обратно. А знаменитый «лытдыбр«, который придумал пионер рунета Роман Лейбов, «играя» с кодировками? Это – пульсация новой реальности, в которой совсем скоро предстоит жить языку, подбирающему гардероб по погоде, в новых технических условиях, или, как выразился бы кто-то, беря новые опции там, где их только можно найти.

6
Одно из специфических свойств современных носителей русского языка, людей, говорящих по-русски, это склонность к эсхрофемизмам или суеверный страх перед эсхрофемизмами. Сигнал, заставляющий за невинным словом слышать грубое, ругательное, матерное слово. Почему больше не говорят «я кончил школу»? Нет, «окончил школу», «закончил школу», да потому что этот глагол имеет, оказывается, непристойный подтекст, и вот как бы чего не подумали. Вот это и есть проявление эсхрофемизма. Боятся сказать «последний» или «крайний». Эсхрофемизм – это изнанка эвфемизма. Сначала вместо запретного слова появится «блин», а потом придется запрещать глагол «блеять». Эту пунктирно намеченную схему нужно все время помнить, чтобы не превратить нынешнее поколение школьников да и взрослых носителей языка в малограмотных неврастеников, для которых живая речь, чтение и письмо становятся передвижением по минному полю.
Вайнрих Х. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. Москва, 1987.

7
Что же дальше? Не станет ли так, что все носители языка станут говорить эрративами, что утратится грамотность и т.д. Если русский останется мировым языком, это вряд ли произойдет. С одной стороны, язык – это очень богатая сущность, и на смену одному поколению, слабее владеющему языком, обязательно придет поколение, которое будет владеть этим языком, точнее – своим вариантом того, нам не известного времени, лучше и внесет в него что-то новое, какие-то такие «исправления», которые сделали бы его менее понятным ушедшим поколениям. С другой стороны, язык – вещь таинственная. Он всегда больше, чем те отдельные сознания людей, которые им пользуются. Мы просто пользуемся им какое-то время, мы вошли в язык и мы говорим им и пишем на нем, видя, что, скажем, авторы XIX века писали намного лучше, чем сейчас – их язык гибче, сложнее, точнее выражает мысль, описывает вещь. Кажется, что вырубили вековой лес – вырос кустарник. Может быть, мы живем в эпоху кустарника, а потом, через 50 лет после нас, снова вырастет лес? Но это и аберрация сознания, мыслительный эрратив, или ошибка, вызванная, может быть, культом архаики, который страшно живуч среди образованного сословия в России. А язык, новый язык, может вырасти и пересаженным в другие места, отдалившись от современного языка метрополии так, как французский или румынский отдалились от латинского языка Цицерона и Горация. Как сегодняшние выпускники школ только поверхностно понимают даже Пушкина или Гоголя, а взрослые уже и позабыли этих авторов, занятые, несомненно, более серьезными делами.
Григорьев В.П. К четырехмерному пространству языка.(2000)
источник Автор Гасан Гусейнов доктор филологических наук, профессор НИУ ВШЭ
ссылка отсюда

Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Как называется сообщение об ошибке
  • Как называется смысловая ошибка в русском языке
  • Как называется случайная ошибка в тексте
  • Как называется свойство алгоритма заключающееся в отсутствии ошибок ответ
  • Как называется свойство алгоритма заключающееся в отсутствии ошибок алгоритм